|
|
Нил АСАДЧИЙ |
||
|
Р Э Д - Красный Мир сценарий многосерийного художественного фильма |
|||
|
Первая серия
Мансарда Художника Уныло мерцающий сумрак ночного неба вдруг... заискрился одним своим “боком” – и стал почему-то подвижен!.. Подправленный фокус объектива телескопа всё объяснил – неоновые отблески рекламных огней так заиграли на шерсти чёрного пушистого Кота, обстоятельно усевшегося на краю крыши, прямо за окном мансарды, и собой перекрывшего нижний угловой сектор обзора. На фоне бесцеремонного гостя – въедливая неоновая реклама “Мисс города предпочитает… !” на огромном светодиодном экране на крыше высотного здания: девушка, полулёжа на красной софе, в очень открытом вечернем платьи, тёмно-синего бархата, с дымящейся сигаретой в руке, периодически и упрямо подмигивает всем безразличным, cогбенным прохожим у себя под ногами...Долгий, плавный отъезд от любопытного Кота, через распахнутое окно вглубь мастерской Художника, переходит на круговую панораму по её захламлённому интерьеру, открывает стол, на котором: зажжённая свеча; всевозможные баночки-тюбики краски; разного вида кисти; пепельница, полная папиросных окурков; растерзанная банка рыбных консервов, с застывшей в ней вилкой; с полпачки печенья; и разбросанные по сторонам бесчисленные эскизы деталей женского лица (на планшетах в углу – большие голубые глаза; на листах бумаги, приколотых на обоях, – широкие чувственные губы; брошеных на тахте – прямой гордый нос), а на полу – (забракованные, по-видемому) эскизы вариантов лицевого ракурса). Панорама лавирует между подвещенными к потолку красными резиновыми шариками, наполненными... водой, и (замыкая свой круг) останавливается на мольберте с незавершённым портретом Девушки: было выписано всё, кроме лица, вместо которого – белый овал чистого грунта и лишь одни голубые глаза. Мужская рука, перепачканная краской, появляется на переднем плане, чтобы стряхнуть пепел с давно потухшей папиросы, и отъезд за возвращающейся рукой открывает Художника, понуро сидящего в старом плюшевом кресле рядом с мольбертом, напротив серьёзного вида телескопа... Напряжённое лицо Художника; в руке зажаты две забытые кисти; его отрешённый взгляд перед собой или, скорее, вдаль – за окно… А за окном – на знакомом экране на противоположной крыше, уже разворачивалось гастрономическое буйство рекламы какой-то еды (весьма аппетитно – кто бы спорил!). Художник резко встаёт, швыряя кисти далеко в сторону… Вид рекламы отсекает бликующая плоскость стекла, с силой закрывшегося окна, – это Художник, на фоне кулинарного изыска, торопливо выворачивает содержимое своих карманов на подоконник... Его живописно измазанный палец нервно перебирает высыпанную горсть монет, добавляет к ним одну мятую банкноту, отделяя всё это от табачного мусора, пары скрепок, сломанной спички, одинокой папиросы, которая скатывается с подоконника и падает на стол, где продолжает катиться, пока не упирается в гранёный стакан с включённым кипятильником. Лицо Художника на уровне поверхности стола – взгляд прикован к кипящей в стакане воде – бессильные, пыльные остатки заварки бесполезно высыпаются в кипяток – и ... ... смятая чайная пачка застыла в раскрытой ладони. Прижавшись щекой к холсту с портретом Девушки, он вглядывался в эти – всё ещё! – упрямо ускользающие от него, но – уже в предчувствии! – любимые черты… Бред?.. Увы: похоже… Его палец медленно очерчивает овал её недописанного лица – и резко наброшенный кусок холстины закрывает собой весь портрет...
Вещий сон Художника ... которую женская рука, в чёрной длинной перчатке, срывает с макета средневекового Дворца – выполненный Художником заказ театральной декорации. Немое удивление в прекрасных голубых глазах Девушки, лицо которой закрывает чёрная вуаль. Явно довольный собой Художник стоит за её спиной. Восхищённый взгляд Девушки теперь направлен вверх – она почему-то уже внутри Дворца и c восторгом рассматривает прекрасный гобелен, в центре которого вдруг... появляется уродливое дымящееся пятно – вспыхивает пламя!.. Оно быстро охватывает весь гобелен и стену, на которой тот висит; становится ясно – так горит бумага!.. Художник хватает Девушку за руку, и оба бросаются к спасительному окну, но сорванный полиэтилен “стекла” обнаруживает – ... ... лишь кирпичную кладку! Они, уже на коленях на полу, стаскивают в сторону ковёр, под ним – … люк! – возможно, единственный путь к спасению! Крышка люка отброшена – держась за руки, они прыгают вниз... Уже (необъяснимо как) Художник растерянно стоит посреди мастерской над макетом Дворца, внутри которого на окнах играют отблески огня. В недоумении, он растерянно озирается по сторонам... Он – один?!. В его ладони, вместо руки Девушки, – лишь её оставленная перчатка... Приподняв крышу Дворца, он заглядывает вовнутрь... – под действием возникшей тяги, пламя вырывается наружу! – ... ... и мгновенно весь макет поглощает огненный шар... Застывшее от ужаса, возникает лицо Девушки, но вдруг... начинает (подобно гобелену) дымиться, вспыхивает и сгорает, оказавшись – тоже бумажным!.. Вместо лица, в тёмном открывшемся пространстве, пульсирует размытое красное пятно, которое превращается... в красную мигающую лампу над входной дверью, когда (в конечной точке быстрого отъезда от лампы к лицу Художника) тот открывает глаза. Да, он – в любимом кресле, у себя в мастерской, и кто-то, назойливый за дверью, терзая звонок, просится в гости...
Визит Чёрного Гостя Художник вскакивает с кресла... Распахивает входную дверь... Но чуда не случилось – Девушка не возвратилась (какая старая история!), а ... ... на пороге – Гость – чёрный плащ, чёрная шляпа, чёрный зонт-трость. Интересно... Художник, не скрывая удивления, отступает в сторону, пропуская Гостя вперёд. Размеренной походкой, тот шествует по всей квартире, равнодушно оглядывая разбросанные всюду эскизы, нищенскую пищевую выкладку на столе, останавливается перед покрытым холстиной мольбертом и, повернувшись к Художнику, прямо смотрит ему в глаза. Хозяин смущённо отвёл свой взгляд в сторону и, где-то суетливо, стал наливать Гостю чай в стакан. А Гость, деловито отвернув холстину и обнажив портрет, стал закреплять на мольберте, ничуть не смущаясь, прямо поверх эскиза безликой Девушки, фотообразцы рекламы сигарет, алкоголя, женских (простите) прокладок (с крылышками и без). Затем, присев на край стола и отхлебнув чай из протянутого ему стакана, останавливает на хозяине свой вопросительно-немигающий взгляд. (Пауза). Грустно улыбнувшись в ответ, тот отрицательно (медленно и с расстановкой) покачал головой… С лёгкой улыбкой на тонких губах, Гость достал пачку 50-тидолларовых купюр и аккуратно положил её на край стола… Лицо Художника стало строгим, и он снова, но уже решительно, качнул головой. Тогда Гость весело улыбнулся (происходящее его явно забавляло) – и… ... вторая пачка – уже 100-долларовых купюр! – упала рядом с первой... Отдалённый раскат грома – похоже, что где-то шло дело к грозе... Художник срывает фотографии с мольберта и протягивает их Гостю, жестом указывая ему на дверь. Кислая гримаса Гостя выражала скорее скуку, нежели досаду... Его рука ставит на стол стакан, сгребает банкноты в карман плаща – и в брызгах недопитого чая в стакан звонко падает… ... металлический доллар. Проходя мимо хозяина, который, отвернувшись, с опущенной головой, по-прежнему держал фотографии в свой протянутой руке, Гость остановился, круто повернулся на каблуках и, с невозмутимым видом и даже, как-то грустно, принял их в свою левую руку. Кончиком зонта в правой руке, он приподнял подбородок Художнику, заглянул ему в глаза и, одарив на прощание широкой, едко-белоснежной улыбкой искусственных зубов, направился к выходу. Над входной дверью, ослепительно вспыхнув, взрывается красная лампа!.. Электропроводка искрится, дымится – и свет пропадает! Тут же, следом – молния вырывает из темноты дверного проёма сутулый силуэт уходившего Гостя – и дверь за ним, одновременно с ударом грома, захлопывается сама собой!.. Резкий поворот и ярый взгляд хозяина на оставленный Гостем стакан... Художник бросается к столу – и опрокидывает подарок Гостя на пол. Полёт стакана – выплёскивающиеся остатки чая – разлетающиеся осколки стекла разбитого стакана... Доллар катится к стене и ударяется о плинтус... Ещё один грозовой раскат – проблеск молнии озаряет всю мастерскую... Художник, опершись дрожащими руками о край стола, медленно приходит в себя... Его рука ищет пачку папирос, и та, оказавшись пустой, смятой… … летит в дверь, вслед ушедшему Гостю. Оглушительный громовой хлопок – и проливная дробь о подоконник – за окном, наконец, начался дождь... Тюбики краски и кисти быстро укладываются в этюдник, и, с ним на плече, хватая куртку по пути, Художник выбегает за дверь. Чёрный Кот воровато запрыгивает на форточку окна, за которым, далеко внизу под косыми струями ливня в просветах уличных фонарей, Художник уже пересекал безлюдный перекрёсток. Проводив его лукавым взглядом, Кот, казалось, улыбнулся, облизался и прыгнул – ...
Ломбард … прямо к раскрытой бронзовой шкатулке, доверху заполненной деньгами. Старческая рука приласкала его за ухом и вернулась к прерванному арифметическому подсчёту на деревянных бухгалтерских счётах. В интерьере ломбарда, в строгом классическом стиле, за прилавком – древнего вида старик-оценщик… Пугливо звякнул колокольчик над входной дверью – старик резко обернулся на тревожный звук, быстро закрывая крышку шкатулки. На пороге стоял промокший Художник с этюдником, в поднятых над головой руках… Он, как-то нерешительно, кивнул головой в приветствии старику, осторожно прикрывая за собою дверь. Опытным взглядом исподлобья, тот оценил гостя и равнодушно посмотрел на поставленный перед ним этюдник. Художник поднял крышку и повернул этюдник (его содержимым) к оценщику. Тот лишь мельком взглянул на кисти и тюбики с красками – и грязным ногтем почесал свой мясистый нос. В задумчивости, его рука мяла холку кота – и, наконец-то, щёлкнула… пятью костяшками на счётах. Растерянное лицо Художника. Он протянул руку к преданным им кистям … и стал, как-то виновато и нежно, перебирать их пальцами. Тогда оценщик, понимающе ухмыльнувшись, достаёт из-за поросшего сединой уха толстый красный Карандаш и протягивает его Художнику… В тот момент, что-то ёкнуло в сердечко Художника!.. Да слеп он был, потому как – молод!.. (”А чтоб ты умным был так До, как После!” – неплохая надпись… для надгробной плиты!). Как только принял Карандаш Художник в свою левую руку, оценщик небрежно выдернул из его правой руки кисти, швырнув их обратно в этюдник, захлопнул крышку и переместил всё с прилавка на задний стеллаж. Так, с Карандашом в застывшей руке, Художник тоскливо смотрел на отданный им этюдник, понимая, что, скорое всего, прощается с ним навсегда. Отстранив Кота, который было задремал на крышке, старческая рука открывает шкатулку, медленно, явно не желая расставаться, достаёт из неё 5-тидолларовую купюру и, всё-таки решившись, бросает её – и та падает…
Бар … на стойку бара, где, тут же, чья-то ловкая рука, привычным движением, смахивает её себе в ладон – это бар, и бармен, принявший оплату от Художника, уже ставит перед ним тарелку с бутербродом и наливает в стакан ледяную водку. Художник тупо следит, как тягучая жидкость, откровенно его соблазняя, медленно заполняет собою стакан – и во взгляде его была боль и тоска… Старик-бродяга, явно из завсегдатаев, робко подошёл к нему из сизой глубины прокуренного бара и что-то взволнованно прошамкал ему на ухо своим беззубым ртом, поглядывая, при этом почему-то на бармена... Лениво и вопросительно бармен смотрел на Художника, пока… … тот утвердительно не кивнул ему головой. Тогда бармен плеснул водки во второй стакан и придвинул его к старику. Радостный бродяга театрально поклонился своему благодетелю, и оба дружно выпили в честь Мисс города, чьи рекламные плакаты висели над стойкой. Бармен, практично свернув в кулёк один из плакатов, сложил туда покупки (чай, пачку папирос, пару бутербродов, две бутылки пива) и передал его через стойку Художнику. Тот принял кулёк, прихватил, было, со стойки свои папиросы, но, помедлив, оставил пачку бродяге и, уходя, махнул ему на прощание жестом широко раскрытой ладони высоко поднятой руки... Старик благодарно грустно улыбался, доставая дрожащей рукой папиросу из пачки…
"Гастрономический" портрет Пальцы руки, как-то неестественно-долго, разминают папиросу – и ломают её в сжатом кулаке – это Художник уже сидит за столом у себя в мастерской. Перед ним, посреди свечных огарков и остатков скудного ужина, между двух пустых пивных бутылок, догорает последняя свеча. Перетёртые табачные крошки, коптя и корчась, падают в её судорожное пламя и окончательно гасят его. Мансарда погружается в полумрак, освещённая лишь отблесками огней наружной рекламы… Художник мрачно наблюдает за их причудливой игрой на стене, а затем чиркает спичкой – и тени, нехотя, отступают под светом зажжённой керосиновой лампы. В тёмном угловатом конуре мольберта ярко-белым вызывающе выделяется бледно-пустой овал лица Девушки. В полумраке мансарды, её одинокий взгляд казался Художнику подчёркнуто строгим и, в чём-то даже, осуждающим… Бред?.. Увы: похоже… С лампой в руке, Художник нерешительно приближается к мольберту и, не отрывая пристального взгляда от портрета, медленно опускается в кресло напротив… Факт вдохновения: всегда – внезапно, как вспышка молнии, любви и… гриппа, и обязательно – врасплох! (здесь не поможет и “рояль, случайно найденный в кустах”!). Всё так же, не отрывая взгляда от портрета, Художник резко встаёт, хватает кисть и торопливо-беспорядочно споласкивает её в банке с водой. Кисть безуспешно шарит по палитре в поисках нужной краски… Художника перебирает выдавленные, отслужившие своё, тюбики темперы на столе… Затравленный взгляд Художника на (теперь – бесполезную!) кисть в руке… С силой вдавленная в столешницу, кисть ломается… Кривая улыбка на озлобленном лице Художника… Его взгляд отыскивает в беспорядке мусора на столе подаренный скупщиком ломбарда красный Карандаш. С зажатым в руке Карандашом, Художник решительно подходит к стене и начинает лихорадочно срывать бумажные листы – эскизы губ Девушки, вместе с кусками обоев, летят на пол. Мятый рекламный плакат “Мисс Города” (принесённый из бара, с отчётливо-жирным пятном на её глянцевом лице) закрепляется скотчем на голой стене. Точными, резкими штрихами по штукатурке, Художник копирует позу Мисс и набрасывает контуры будущего портрета: она – в полный рост, но не в вечернем платьи, а в одном бикини, с бокалом шампанского в руке, полулёжа, но не на софе, а, прямо, вся утопая во фруктово-вино-водочном изобилии... короче, непросто, а… – в натюрморте! “Фрукты… и мясо… Мясо-фрукты?.. Да!.. – мясо и шампанское!.. и мяса – побо-о-льше!..” – злорадно шепчут его губы… Бродяга-Кот запрыгивает на подоконник, укладывается на нём поудобнее (уже – по-хозяйски! – уверенно), и, вытянув и подперев морду лапами, готовится наблюдать за странным человеком, который, на четвереньках на полу, что-то бормочет себе под нос и, зачем-то, неистово царапает стену… Художник дорисовывает внизу стены, у самого плинтуса, гроздь винограда, когда его взгляд натыкается на оставленный Гостем металлический доллар. – Весьма, кстати!.. – злорадная усмешка мелькнула на губах Художника – и в его руке сверкнула цинком найденная монета… Вытащив изо рта жевательную резинку, он вдавливает её на лоб портрета Мисс – и сверху шлёпает блестящий доллар. – Нате – и получите!.. – оценив работу, Художник швыряет огрызок Карандаша в мусорницу и закрывает готовую фреску грязной мешкавиной. Дойдя до тахты, он падает в неё, не раздеваясь, лицом вниз в желанную подушку… Панорама мимо зрителя-Кота, который сладко зевнул, шумно вздохнул (очевидно, сопереживая увиденному) и, прикрыв глаза лапой, нырнул (солидарно Художнику) в свой пушистый мир кошачьих грёз, останавливается на знакомом рекламном экран, где, опять-таки, “Мисс города предпочитает!..” – и эта, юная засранка, вдруг… корчит Художнику противную рожу, показывая язык, спрыгивает с софы и, выбрасывая по пути, похоже, очень надоевшую ей пачку сигарет, почему-то грозит ему пальцем – и исчезает с экрана!.. "Ни хрена себе – заявка”... – шевельнулась, было, мысль в мозгу уходящего в тяжёлый сон Художника, и его глаз, сморщенный подушкой, тускнея, плавно закрывается…
Ужин с Котом Бой часов в темноте… На последнем, третьем, ударе – шипящий, хлюпаю-щий звук и звон бьющегося стекла… Художник сбрасывает с головы подушку, резко садится в пастели (его темный силуэт на фоне окна, подсвеченный огнями ночной улицы), рукой нащупывает на полу под тахтой оставленную лампу, нервно ломая пару спичек, всё-таки зажигает фитиль – и … … тусклый свет лампы в руке освещает источник шума – на полу, у подножия стены с закрытой фреской портрета Мисс – осколки хрусталя разбитого бокала, кусок дымящейся мясной отбивной, фрукты; и всё это – в облаке жёлтого пара, одной кучей – … красного цвета!.. Откровенный испуг на мятом после сна лице Художника… – Реальное… оно… и красное… оно же… – страх на его лице сменяет оторопь. Откуда ни возьмись, проныра-Кот, без страха и сомнения, хватает отбив-ную и, тут же, не прячась, начинает поглощать её, с подобающим жадным рыком и восторженным урчанием. Тогда и Художник робко трогает пальцем один банан, с опаской берёт его в руку и подносит к лицу, осторожно нюхает, снимая кожуру, – и, чему-то улыбнувшись, так-таки надкусывает... Нескрываемое удивление и удовольствие на его жующем лице. Все узнаваемые реквизиты с портрета Мисс оказываются съедобными – и это главное! – пусть себе, что цветом не вышли... Куриная ножка, вприкуску с виноградом, быстро исчезает во рту. Бутылка шампанского, в нетерпеливых и скользких от жира руках Худож-ника, освобождается от уз проволоки на пробке и выстреливает фонтаном красной пены к потолку… Жадные губы на восторженном лице Художника подставлены навстречу пенному водопаду… Уже сытый и хмельной, Художник, привалившись спиной к стене, лениво шарит у себя по карманам, достаёт пачку папирос, вытягивает одну, вставляет в рот … – но не прикуривает, а хитровато улыбаясь своим мыслям, тянется к мусорнице… Красный Карандаш извлекается из кучи вываленного мусора – и … … оказывается, снова целым!.. Принимая это, как должно, Художника рисует на стене… желанную сигару (будем верить – кубинскую). С любопытством, подходит Кот и настороженно усаживается рядом. Отстранившись от стены, Художник садится на корточки, и, с не меньшим, чем у Кота, любопытством, ожидает момента материализации… Оба напряжённо смотрят на стену… От этого занятия, наших естествоиспытателей отвлекает бой настенных часов – оба дружно оборачиваются и смотрят в их сторону, непроизвольно кивая головами, в такт ударам … На последний, четвёртый, удар – знакомый “хлюп!” и шипение стены, где в жёлтом турбулентном дыму, выходящем прямо из штукатурки, вываливается, в блёклой испарине, заказанная сигара… Художник необдуманно подхватывает её рукой – обжигает пальцы и, перебрасывая между ладонями, принимается старательно дуть на неё (как это делаем мы с горячей картошкой). Кот, как болванчик, кивая головой, следит за перелётами сигары… Остудив, этим нехитрым методом, сигару, Художник игриво раскуривает её, с наслаждением затягивается и, добродушно подмигнув коту, выпускает в него кольцо противного дыма. Кот, возмущённо зашипев, с достоинством, отходит в сторону. Вторая порция дыма настигает его и там, тогда – он отпрыгивает вверх, на полку мольберта. Увлечённый игрой, Художник, в азарте преследования, крадучись, встаёт – “газовая атака” настигает “отступающего противника” и “в воздухе”… Коту всё это надоело и он, спрыгнув на подоконник, величественно уходит к себе на крышу (естественно, по-английски – не прощаясь).
Явление Мисс Клубы сигарного дыма перед мольбертом тают – и (как-то забытый на время) портрет Девушки открывается взгляду Художника, уже сидевшему в любимом кресле. И тогда… – медленно начинает сползать лениво-сытое выражение на его благодушном лице – лоб напряжённо морщат, приподнимаясь, брови, глаза широко раскрываются, и в них постепенно, но властно вселяется… ужас!.. – А-а... как же… эта… нахалка?!. – шепчут его непослушные губы – и… …сигара выпадает из его вдруг ослабевшей руки. Он, с усилием, отрывает голову от спинки кресла, выпрямляется, как на шарнирах, скашивая свои дикие глаза в сторону, – и круто, всем корпусом, обращается к стене!.. “Гастрономический” потрет Мисс на стене, по-прежнему, закрывала мешковина... Стараясь не ступать на осколки стекла, Художник воровато подходит к завешенному портрету и сгорбленно склоняется перед ним. Его рука, было, потянулась к мешковине, но в нерешительности замерла – и в страхе отдёрнулась… Звонкий женский смех за спиной был ему комментарием!.. Художник вздрогнул, сразу ссутулясь, и панически обернулся – … … реальная Мисс города (в одном бикини – согласно оригиналу) восседала на спинке его кресла, задрав одну ногу на подлокотник, с надкусанным яблоком в руке!.. Её красивое молодое тело, волосы, с длинной “лошадиной” чёлкой, и купальник, – всё было… красным!.. Но это ничуть не смущало вернувшегося Кота, который уже ласкался у неё на коленях. Не отрывая ошалелого взгляда от новоявленной гости, Художник пятится к стене, нащупывает дрожащей рукой мешковину и, развернувшись, срывает её… Конечно же, фрески больше не было – и стена оказывается чистой!.. Хохот Мисс и гнусавое “мя-а-у!..” Кота… Художник заторможено поворачивается к этой быстро спевшейся парочке в кресле, медленно сползает спиной вдоль стены, садится на корточки и, не выпуская из рук сорванную мешковину, глупо мнёт её в онемевших пальцах. (Пауза). Наконец, Мисс, изящно и легко, спрыгивает с кресла, и (с Котом на руках и скептичной улыбкой в уголках рта) приступает к официальному осмотру скромного жилища хозяина… Меняя позу, Художник вытянул перед собой одну затёкшую ногу, опёрся локтем о колено другой, обхватив рукою лоб, и, так сидя, хмуро, исподлобья, безучастно наблюдет за поведением своих незваных гостей… Присев у разбросанных на полу эскизов перечёркнутых ракурсов женского лица, Мисс внимательно рассмотрела некоторые из них, перевела пристальный взгляд на хозяина, затем – на завешенный портрет, понимающе хмыкнула себе под нос, качнув головой, царственно выпрямилась и пошла к мольберту… Она потянулась, было, к закрывавшей портрет холстине, но подскочивший Художник перехватил её любопытную руку… (и не потому, что не хотел показывать, а потому как – “кто в доме хозяин!?.”) От невольного толчка Художника, Мисс покачнулась – и (теряя равновесие и пытаясь опереться о край стола) опрокинула одну из банок с краской… Красная краска, из упавшей банки, растекается по одному из эскизов лица Девушки. Виноватый испуг в глазах Мисс… Её рука, в бессмысленной попытке спасти эскиз, вытирает с него краску... Художник садится на корточки рядом и молча суёт ей в руки тряпку. Кое-как отерев руки, она ищет глазами, где их вымыть. Оглядываясь по сторонам, поправляет чистой частью запястья чёлку – и тут… … открывает взгляду Художника на своём лбу… отпечаток доллара!.. Он не выступал над поверхностью кожи, но имел свой естественный, металлический блеск, резко контрастируя с её красным цветом… Страшная уродливая татуировка!.. – Твою… ё-ё!.. ещё и это! – Художник сморщился, стиснув зубы, и злостно тряхнул головой. Мисс, определив, похоже, ванную комнату, встала и шагнула к двери. Хозяин преградил ей вход, вошёл туда один (не закрывая дверь), быстро снял со стены зеркало и стал торопливо закутывать его в махровое полотенце (в какой-то момент, в отражение попала ожидающая на входе Мисс). Пряча зеркало за спиной, Художник пропускает в ванную, несколько, удивлённую гостью. Та, глянув искоса на хозяина, неловко улыбнулась и проскользнула мимо него в ванную, закрывая за собою дверь. Пользуясь временным отсутствием гостьи, хозяин быстро оглядывал свою мастерскую в поиске места, куда бы мог спрятать зеркало… Остановив свой взгляд на открытом, на половину, окне, он поспешил к нему, где и засунул, размотав полотенце, зеркало между рамами закрытой половины. Тем временем, в ванной, гостья внимательно смотрела на оставшийся от зеркала светлый отпечаток на обоях, бывших, заметно, темнее вокруг него. А хозяин задумчиво смотрел на мольберт с портретом, быстро соображая, куда спрятать и его… Схватив планшет с портретом, перенёс его на подоконник, поставив лицевой стороной к улице, после чего, стал, наглухо, драпировать холстиной весь проём окна. За этим занятием, его и застала Мисс, которая стояла уже на выходе из ванной, обхватив голые плечи руками, переминаясь с ноги на ногу, и, явно, мёрзла. Широко улыбнувшись её милому виду, Художник поспешил накинуть на её зябнущие плечи махровое полотенце и, загадочно подмигнув, отошёл к стене, где обернулся, чтобы измерить её фигуру профессиональным жестом вперёд выставленной руки, с зажатым в кулаке Карандашом. Ненадолго задумался и стал быстро что-то рисовать на штукатурке, периодически поглядывая, при этом, на настенные часы… Завязав полотенце узлом на груди, Мисс повернула в сторону увлечённого Художника кресло и уютно устроилась в нём, подогнув под себя ноги. Кот уселся рядом на подлокотник, и гости с любопытством стали наблюдать за работой хозяина. Закончив рисунок, Художник, наконец, отступил от стены, на которой… … красовался шикарный пеньюар, с меховой оторочкой. Реакция зрителей была: Кот, разочарованно фыркнув, соскочил с подлокотника и, недовольный, удалился, унося с собой мечту о новой отбивной, а Мисс – неожиданно чихнула и непосредственно, по-детски, обоими кулачками, вытерла себе нос. Не очень довольный таким приёмом зрителей, Художник молча покусывал кончик Карандаша, когда бой часов под знакомое шипение вернул его внимание к стене. “Свежеиспечённый” пеньюар, в быстро тающем облаке жёлтого дыма, с шипением опускался на пол, плавно покачиваясь в искристом воздухе. Происшедший на глазах фокус с материализацией привёл гостью в восторг. Она вскочила с кресла, сбрасывая по пути полотенце, подхватила пеньюар, быстро накинула его на себя и, нетерпеливым взглядом по сторонам, стала искать, явно, зеркало. Её удивлённый и вопросительный взгляд остановился на хозяине. Тот смущённо улыбнулся и только виновато развёл руками.
Зеркало Мисс не намерена была сдаваться – выхватив у него изо рта Карандаш, она жестом, в приказном порядке, указала им Художнику на стену… и, туда же, для пущей убедительности щёлкнув языком, послала командный кивок головы. Откинутая чёлка снова открыла доллар на её несчастном лбу… Художник помрачнел и отрицательно покачал головой. Мисс, игриво улыбаясь, вкрадчиво взяла его за руку и, пятясь к стене, мягко, но настойчиво, потянула его за собой. Остановившись у стены, она подняла руку Художника, вставила в неё Карандаш и в ожидании отступила. Проведя первую линию, рука Художника замерла… Он обернулся к гостье, которая уже уселась в кресле и, обхватив плечи руками, застылда в напряжённом ожидании. На нерешительный взгляд Художника, она приподняла подбородок и вопросительно вскинула брови. Быстрый наезд на её лицо и – ещё крупнее – на злосчастный доллар!.. Художник безапелляционно мотнул головой, решительно сунул Карандаш в карман толстовки, затем вытащил из пыльной стопки подрамников в углу кусок стекла, прислонил его к стене и жестом руки указал на него Мисс. Та соскочила с кресла и, недовольно покусывая нижнюю губу, склонилась... ...над стеклом, подправила угол наклона, отошла и принялась всесторонне осматривать себя в полученной обновке. Нервно вытирая руки о тряпку, Художник покосился в сторону Мисс, которая стояла, выпрямившись и подбоченясь, и, склонив голову, исподлобья, неудовлетворённо и укоризненно смотрела на несговорчивого хозяина. Тот бросил тряпку… … в раковину и открыл кран. Чиркнула спичка над горелкой газовой плиты – вспыхнул огонь – и закопчённый чайник занял своё привычное рабочее место. Прикуривая папиросу от пламени, хозяин снова покосился в сторону гостьи. Та была занята странной творческой деятельностью – на придвинутый к стене табурет, она громоздила пустую багетную раму. Появился Кот-затейник и, не поняв замысел Автора, прыгнул, было, на табурет, распушив хвост, с намерением принять участие в новой для него игре, но – тут же, получил пинок под зад, отлетел на пол, оглянувшись, возмущённо ощерился на грубиянку и поспешил к ногам хозяина (надо понимать, со справедливой жалобой на возмутительную выходку гостьи). Рука Художника, с дымящейся папиросой, сочувственно взъерошила холку страдальца и, впервые за время их знакомства, подняла его и усадила на хозяйское плечо. Первый совместный акт их возникшей дружбы – общий осуждающий взгляд в спину обидчицы. Почувствовав неладное, Мисс обернулась… Художник быстро отвернулся к плите – и… … высыпал на горячую сковороду нарезанные кусочки сала. Кот взволнованно заёрзал в нетерпении и стал подгонять процесс готовки, нервно перебирая лапами воротник хозяйской куртки. Таинственно улыбаясь, сзади к ним подошла Мисс, нежно положила руку на плечо хозяина и попробовала заигрывать с Котом. Не простивший обиду Кот, мгновенно отстранившись, сделал предупредительный замах когтистой лапой, но, благородно передумав, спрыгнул с плеча Художника, который, не отрываясь от своей стряпни, обернулся к гостье, где встретился с её невинной улыбкой. Изобразив искреннее любопытство, она просунула голову под локоть хозяина и заглянула на плиту. Тем временем, её вторая рука скользнула в карман Художника и ловко извлекла оттуда заветный Карандаш. Поморгав наивными глазками, она мило улыбнулась и, одобрительно похлопав хозяина по плечу, отошла обратно к стене. Рука Художника точными быстрыми движениями нарезает продольные кусочки моркови… Рука Мисс, также быстро, хотя не столь уверенно, очерчивает Каранда-шом на стене контур картинной рамы… На секунду, она бросила свой творчески сосредоточенный взгляд в его сторону, поправляя надоедливую чёлку, и, поймав поворот его головы в свою сторону, быстро вернулась к прерванной работе. Опрометчиво, не придав особого значения её возне у стены, он снисходительно улыбнулся и занялся нарезкой картошки. Примерно, с мизинец толщиной, картофельные кружочки быстро заполняли деревянную кухонную доску… Столь же вдохновенно энергичными были движения её руки, уже заштриховывавшей законченный контур будущего, надо полагать, “Зеркала”, придавая ему кружевную фактуру багета. За возникшим творческим соревнованием терпеливо наблюдал эстет-Кот, который уселся между стеной и отставленной в сторону, уже ненужной, картинной рамой. Он попеременно переводил взгляд то в направлении кухни, откуда шёл дразнящий запах любимого блюда хозяина, то вверх на стену, где кипела работа гостьи. Дабы оценить степень завершённости своего труда, Мисс отступила от стены на пару шагов вглубь мастерской и уткнулась спиной в стоявшего сзади Художника. Увлечённая работой, она, действительно, не услышала, как тот подошёл, а потому – от неожиданности, вздрогнула и резко обернулась… Хозяин предстал во всей полноте своего гостеприимства: в одной руке – дымился чайник, в другой – ещё шкварчала сковородка, а через плечо – перекинуто белое полотенце… Он строго посмотрел на Карандаш в её руке и перевёл взгляд на новоиспечённое произведение изобразительного искусства – ... … вполне сносная фреска вертикального прямоугольника, безукоризненно правильной формы, убедительно выражала собою дорогую багетную раму, бесспорно, “зеркала”. Хотя у автора, явно, возникла проблема с “зеркальной” поверхностью, но она была решена новаторски смело – чтобы исключить все возможные разночтения, по всей высоте “зеркальной” поверхности была дана вертикальная надпись: “ЗЕРКАЛО”. При этом, последнее “О” вертикально не вместилось и, потому, было изображено сбоку, рядом с “Л”, что несколько нарушало изобразительную традицию, но, зато, не оставляло никаких сомнений в правильном понимании авторского замысла… Автор хотела казаться независимым творцом, свободным от закостенелых канонов, академических шаблонов и, главное, от оценки ангажированной критики, но её волнение выдавало нервное покусывание нижней губы и тот пристальный взгляд, скрываемый лёгким прищуром, с которым она следила, из-под чёлки, за выражением лица своего авторитетного зрителя. Художник, с непроницаемым лицом, глубокомысленно молчал, покручивая, попеременно, кончики своих мушкетёрских усов, и, наконец, оторвавшись от созерцания представленной фрески, перевёл свой строгий взгляд на притихшего автора и, далее, на похищенный Карандаш в её руке. Жеманно оттопырив мизинец, Мисс протянула ненужный более трофей его владельцу. Тот, передав ей чайник, хмурясь, забрал Карандаш. Громко поставив чайник на стол, Мисс с шумом бухнулась в кресло, где, тут же, приняла демонстративно независимую позу: скрестила руки на груди, перекинула ногу за ногу и плотно поджала губы – это был вызов – она готова к несправедливой критике. Художник, со сковородкой в руке, продолжал молча взирать на “шедевр”, приняв подобающую ситуации позу мэтра (широко расставленные ноги; кисть одной руки, что удерживала, при этом, сковородку, обхватывала локоть другой, кисть которой, в свою очередь, с прямым указательным пальцем, застыла у виска). Напряжение нарастало – близился “момент истины”… Не меняя позы, автор, поёрзав, переместилась глубже в кресле, наклонила подбородок, нахмурила брови и немигающим взглядом уставилась в спину своего критика. Она была готова невозмутимо принять оглашение своего приговора. Наконец, шумно вздохнув, Художник решительно шагнул к стене и твёрдой рукой мастера сделал “последний штрих” – две сходящихся в центре линии с верхних углов рамы “шедевра” увенчали всё творение. Это было бесспорно уместно – автор забыла про шнур, без которого невозможно было висеть “зеркалу”. Художник отступил от (теперь – безупречно) завершённого творения и, цокая языком и покачивая головой, изобразил полное удовлетворение восхищённого зрителя. Его возвышенное эстетическое наслаждение грубо прерывает… … постукивание ручки молотка по его плечу – принимая условия игры, за спиной стояла Мисс и протягивала ему… гвоздь. В ответ на его немой вопросительный взгляд, следует её коронный командный кивок головы. В возникшей паузе, оба хмуро, исподлобья, долго смотрят друг на друга. Первым не выдерживает хозяин – его губы начинают кривиться в едва сдерживаемой улыбке, подбородок нарочито надменно поднимается – и вдруг содрогается, белее неудержимым, хохотом. Тут же, вслед за ним, и гостья прыснула своим задорным смехом. Так, продолжая дружно смеяться, он принимает из её рук молоток, а она устанавливает гвоздь на положенное тому место – в верхней точке натяжения изображённого подвесного шнура. Следует акт коллективного творчества – гвоздь, придерживаемый пальцами Мисс, входит в стену под ударами молотка в руке Художника. Зримый образ заключённого творческого союза: “Они тихо стояли перед сблизившим их “зеркалом”, и его рука дружески обнимала её плечи, а её рука уютно расположилась вдоль его спины…” – зорко отслеживает хитрован-Кот, который, пользуясь моментом, упрямо пытается сдвинуть крышку сковородки… Лязг упавшей на пол крышки заставляет притихшую парочку дружно обернуться. Хватая лапой со сковородки всё, что успевает, ворюга-Кот ныряет под драпировку окна. Рука Художника возвращает крышку на стол, на котором: чай дымится в двух гранёных стаканах, огонёк свечи играет с мельхиором рельефа подстаканников и призывно дымится картошка в сковородке… Широко улыбаясь жирными губами, гостья аппетитно уплетает ужин. Не отстаёт от неё и хозяин, улыбаясь ей набитым ртом… Голова Кота осторожно выглядывает из-под холстины драпировки, и на его морде тоже, похоже, играет улыбка – он прощён, потому как… забыт. А значит – спокойно можно лечь спать. Очень сладко зевнув, он озирается по сторонам в поиске места ночлега, выбрав которое, направляется к креслу. Долго, обстоятельно, укладывается в нём, примеряя различные позы, но едва, наконец, устроившись и почти засыпая, – бесцеремонно сгоняется властной рукой хозяина. Художник раздвигает кресло, в нём ночевать сегодня будет – он!.. На его тахте, запрокинув руки за голову, ничком лежала уже уснувшая Мисс. Кот запрыгивает к её ногам, где, повторив позу соседки (лёжа на животе, вытянув передние лапы и уткнув между ними морду), он и намерен спокойно уснуть. Глядя на эту идиллическую картину и ещё, не до конца, веря в реальность всего происходящего с ним, Художник тяжело, обречённо вздыхает и одним коротким выдохом гасит лампу. Погружённую в темноту мастерскую заполняет общий мирный сон...
Портал Он проснулся от сильного холода – в плед закутанный с головой, в скрюченной позе эмбриона. Мерзкие волны озноба насквозь пробивали всё тело, и было себя почему-то так жалко, что хотелось, по-детски, заплакать… – Что за хрень?.. – произнёс он под нос себе хрипло и (по старой привычке отшельника) вслух. Стиснув до боли стучавшие зубы, он, усилием воли, всё же высунул голову из-под ветхого пледа… В полумраке мансарды, с высоко поднятой над головою лампой в руке, перед “магической” стеной стояла заспанная Мисс. Позади к её ногам трусовато жался взъерошенный Кот, и оба напряжённо и настороженно вглядывались в то, что должно было быть, вообще-то, “Зеркалом”… Но – не получилось! – в стене зиял обрамлённый заиндевевшей барельефной (так себе) лепниной прямоугольный провал в потустороннюю, леденящую тьму (как будто бы кто-то собирался или забыл навесить дверь – оттого-то и промёрзла так мастерская), и смотреть на это всё было жутковато… – Ну и что это за… здесь… – весь съёжившись под пледом и босой, хозяин подошёл сзади и присоединился к зрителям. – “Установка доборов – надёжней штукатурки откосов!” – неожиданно, впервые заговорив, рекламным слоганом (заученно–чётко) отрапортовала Мисс (так, пытаясь шутить, она глушила своё дурное предчувствие). – Чего?.. – было полной неожиданностью, в первый раз, услышать её голос. – Реклама квартирных дверей… – пояснила она. – Штукатурить откосы – “отстой”! Установка доборов – это клёво! – Угу… говорить, значит, умеешь… – Угу… Тут и закричишь… – Сама натворила… самородок-ваятель, – Художник косо взглянул на незадачливого автора и зло добавил: – Принимай, твоя работа! – Наша! – отпарировала та. Художник промолчал. – Не, а чё… миленько так… получилось… – добавила она, шмыгнув носом. Вот тут-то – и раздался невыносимо низкий, утробный, спазмами накатывающий звук, словно кто-то, с той стороны, огромный и жирный, взял и собрался… стошнить! От резонансной вибрации ушных раковин, голова, казалось, раздулась и готова была взорваться, и толчки глубинной рвоты неудержимо подступили (нет бы - к горлу) - к глазам!.. Слепящий, пронзительно-белый луч света вертикально прошил поверхность провала по центру, затем, с надтугом лопнув, разделился надвое и, вибрируя, разошёлся вширь со звуком режущей “Болгарки”. Странный (тягучий и густой) туман выполз из-под карниза провала и, провисающим языком (как сгущёнка из наклонённой банки), стал опускаться к полу. Коснувшись его, застелился, подобно жидкому азоту, как это происходит на эстрадных шоу (когда пиротехники “подпускаю дыму”), и у самых ног оцепеневших зрителей остановился... Его пульсирующий край, как полог ковра, приподнялся вдоль их ног до самых колен. Мерзко чмокнув, из его недр отпочковались два вращающихся спиралью рукава и стали медленно, в предупреждающей стойке кобры, подниматься, пока не остановились на уровне онемевших глаз людей. Бледный, как моль, Художник взял в руку ладонь Мисс, сильно сжал её дрожавшие пальцы, но невозмутимо протер со своих мушкетёрских усов вдруг возникшую на них изморозь. – Тебе… не жарко?.. – хрипло (но храбро – пусть и неуклюжей шуткой) спросил он, пытаясь разрядить всю эту чёртову мистику (как бы, не придавая особого значения всему происходящему). – Мне всегда жарко… – спокойно и очень серьёзно ответила она. Возможно, оскорбившись такому непониманию этих недоразвитых двуногих или, наоборот, оценив их неожиданную храбрость, рукава тумана медленно переглянулись – и, по-змеиному сползая, отступили вниз, где втянулись обратно в общее колышущееся марево. Одновременно (синхронно, пооктавно и с подвоем) ушёл и тошнотворный звук… – Мама… – едва выдавил из себя Художник, когда вернулась способность говорить. – Мама говорила… у меня это бывает… демонический взгляд… с детства, – прокомментировал он столь быстрое отступление противника (с нарочитой гордостью в мимикрии лица). – Бывает… – вяло отозвалась она, с трудом сглотнув. – Это… был, что за звук?.. – Надо полагать… пресловутые 44 Гц… – Ты о чём?.. – Игры “Ahnenerbe” с инфразвуком… в Третьем Рейхе… было дело… – Где?.. – В Германии… во Вторую мировую… – Художник глянул на оставшуюся безучастной Мисс и сочувственно добавил: – Война была такая… в этом мире. – Я – что?.. совсем тебе – дура?.. – Нет, конечно, не совсем, – легко согласился он и подумал про себя: “Только не молчать!.. Лишь бы о чём, но разговаривать!" – Только вот, – продолжил он вслух: – не ясно мне пока… насколько?.. Но она промолчала, пропуская мимо ушей его колкость, и, вся во слух превратившись, чего-то ждала… – Похоже – как бы пронесло?.. – слабая надежда прозвучала в его надломленном голосе. – Похоже – была лишь всего увертюра… – сдавленно прошептала она и, сжав алаверды его руку, кивну в сторону провала… И было на что там взглянуть…
Вторая серия
Возникший где-то в глубине запортального мрака, яйцеобразный сгусток искристого света вырастал, пульсируя в спазмах, неуклонно приближаясь к проёму. Он замер в преддверии Портала, когда его “цветомузыкальная” оболочка вдруг взорвалась вихрем змеевидных молний и разлетелась осколками… – льда, обнажая окутанное плазмой желтоковидное ядро, которое, трижды тяжело вздохнув, торжественно разжалось, наконец, шестью пушистыми лепестками звёздных скоплений и в величной манере приобрело, в итоге, очевидную форму плоской спирали, классического образца… (Так и петарда – подо льдом взрываясь, всегда его расколет на равных шесть сегментов – шестью лучами трещин. Такая вот – упрямая привычка мироздания… как и любимая забава детства многих). – Ну вот – ещё одна галактика… – невозмутимо прокомментировала Мисс, – счастливо родилась… – Ты, как-то… подозрительно… спокойна?.. – отирая пот с лица, заметил настороженно Художник. – А что мне?.. биться головой о стенку и, может быть, рыдать в слепом восторге?!. – зло ухмыльнулась, с вызовом, она. – А… почему осколки… были, явно, льда?.. – спросил пытливо он. – Всё из яйца рождается, замечу, в этом мире. Галактики, планеты зреют плодом, закрытым скорлупой защитной льда, и, в час рожденья своего, едва окрепшим клювом, – ломают их. Природа такова… – А лёд?.. – допытывался он. – Осколки льда – впоследствии, кометы, как называете вы их. – Тебе, подумать можно, такое зрелище – привычно, как утренний туман… – А ты, пойди – и помотайся по мирам – с моё, поплавай по эфиру! – резко парировала она и, повернувшись спиною к порталу, мрачно заключила: – Тут пообвыкнешь… Художник контужено затих… Уж, что-то много было всего, в один день, переварить его сознанию... И последние слова Мисс – окончательно его добили: – Ну, поплавать… ну, по эфиру… с её-то… – бормотал он, хлопая широко раскрытыми глазами, в такт хода своего рассуждения. – Надоест… конечно… Как долго бы ещё блуждала его мысль в лабиринте оценки всей невероятности свалившихся событий, если бы… истошный вопль кошачьего испуга не прервал её путаный ход.
Кот-космонавт Так, зазевавшись на акт новоявленного мироздания, Кот был схвачен рукавами вероломного тумана и, комком дико орущей шерсти, безжалостно и подло, вброшен в потусторонний мрак, где, затихая, он пропал, как прощальный гудок уходящей в туннель электрички… Вслед за туманом, стремительно исчезла и галактика – то ли умчалась назад, в мрачные глубины Изнанки, то ли сжалась и “захлопнулась” в “квантовую точку”, тремя импульсными скачками и с утробным, гулким эхом. Только глянцевая поверхность Портала, успокаиваясь, всё ещё подрагивала отблесками призрачного света, под некий хаотично дребезжащий перезвон. – Вот те, бабушка, – и пляски с бубенцами!.. – многозначительно подытожила Мисс. – “... и Юрьев день!” – машинально поправил её всё ещё оторопелый Художник. – И лёд и пламя, и смех и слёзы… – язвительно отчеканила она и решительно: – Хватит! Надо что-то делать! – Делать что-то надо… – зеркальным эхом отозвался он. – Ты – издеваешься!?. – она толкнула его в плечо. – Я – так думаю… – заторможено ответил он, миролюбиво поглаживая её руку. – А что тут думать!?. – она отбросила его руку. – Его вытаскивать надо… оттуда! – Оттуда… надо вытаскивать… – Опять – за своё!?. – вспыхнув, Мисс тряханула его за плечо. – Очнись, наконец!.. – Хорошо… – приходя в себя, Художник глупо улыбался. – Как?.. Подскажи. – Ну… пойди – и… вытащи…как-то… – Ага, “счас-с” – я только скафандр подтяну. – Какой-на… скафандр?!. Был бы там вакуум – давно бы засосало! – Засосало?.. – “Ты шо – кiна не бачiв?” – съязвила она популярной кино-цитатой. – А шо?.. – наивно поинтересовался он и тут же (но серьёзно и решительно) добавил: – Нужна разведка! – и торопливо направился к любимому телескопу. – Какая? Как?!. – Астрономическая… Молча... – буркнул Художник, разворачивая телескоп и направляя его в створ портала. С важным и обстоятельным видом, прильнув к окуляру, он стал возиться с настройкой фокусировки оптики. Она подошла к нему сбоку и в ожидании молчала. Но не долго: – Ну, что?.. что-нибудь видно?.. – почему-то шёпотом, спросила она в самое ухо Художнику, склонившись у его затылка. – Видно… – не отрываясь от окуляра, тоже шепотом отозвался тот. – Да не томи ты!.. – Наш Кот… да жив себе, здоров… Только – мерцает весь… в каком-то ореоле… – А что вокруг?.. – она ногтями царапнула его склонённую спину. – О-хре-е-неть!.. – и это всё, что он смог ответить. – Да что там?!. – она нетерпеливо ткнула кулаком его в бок. Художник медленно оторвался от окуляра, повернулся к Мисс и уставился на неё тупым, немигающим взглядом. – Он летает… – и запнулся… Она вопросительно приподняла брови и поощрительно кивнула: – Ну?!. – Над галактикой… – закончил он, с трудом сглотнув. – Дай – взгляну! – она грубо оттолкнула его и сама прильнула к окуляру. Над знакомой галактикой, размером оказавшейся соизмеримой Коту (но, конечно, раз в десять побольше), кружился наш Кот-космонавт. Был он, действительно, жив и здоров и прекрасно себе выглядел в приобретённом звёздном комбинезоне – всё тело его было окантовано искристой плазменной оболочкой, нисколько не сковывавшей его в движениях. На каждом своём витке, он упрямо пытался – поймать лапой луч пульсара галактики, выходящий из её “чёрной дары” – и, всякий раз, безуспешно. – О-хре-е- неть… – согласилась с Художником Мисс, оторвавшись от окуляра. – Он играет с ней, представь, как с клубком ниток!.. – А она?.. – Увёртывается… Была очередь Художника заглянуть в окуляр. Меняя наклон оси вращения, галактика, как юла, покачиваясь своими звёздными рукавами, всякий раз, кокетливо уклонялась лучом пульсара от игривой лапы Кота. – Бедные… как они там?.. – сочувственно прокомментировал Художник. – Ты о ком?.. – Ну, эти… – он повернул голову к Мисс, – галактяне… – и глупо моргнул. – Как их сейчас, наверное, колба-а-сит… – Не наша проблема! – и, гримасничая, добавила: – Пусть думает об этом – их Творец. Наша задача – достать Кота. – Но… ему и там, как бы… неплохо, – робко возразил Художник. – Это – пока, а как просрё… – запнувшись, она наивно-мило улыбнулась, – …когда проголодается, – поправилась и, как отрезала: – что жрать там будет?!. – Об это я – и не подумал… – Тогда – шагай! – Я?.. Мне?.. – А что?.. Сам видел, Кот – живой… А чем ты – хуже?.. – она ободряюще ему улыбнулась и кивнула с сторону портала. – Пардон!.. – в ответ, он тоже улыбнулся, но хитровато: – А кто у нас здесь – “спец” болтаться по эфиру?.. Мисс промолчала и лишь скривила губы. – Нет, правда… Самое время – мне узнать, что ты имела мне сказать: “с моё, поплавай по эфиру”?.. Продолжая молчать, она медленно склонила голову к плечу и, с прищуром, как целясь, не мигая, смотрела прямо в глаза Художнику. – Нет, в самом деле?.. – выдержав на себе её тяжёлый взгляд, он очень серьёзно произнёс: – Ты, блин, вообще-то, кто?.. – Я – Лили… Лили Рэд. – И буква “Т” в конце куда-то делась, как и хвост… – Какая буква, какой хвост?.. – Лилит – бала одна, такая… – Не поняла… – Не поняла – спроси у батьки… – У какого батьки?.. – Та-а-к… – теряя терпение, нахмурился он и пошарил по карманам в поиске папирос. Ну, с “Лили” – мне понятно, а “Рэд”?.. – Фамилия моя такая… – Тогда я – Худрук, – с очень важным видом, произнёс он, закуривая. – Да, и зови меня… просто: “Ваше Величество, Худрук”, – уточнил он, пуская кольцо дыма к потолку. – “Ваше Величество” – это я поняла, а что есть “Худрук”?.. – Ну, так… это – руковожу я тобой… “художественно”. – Поняла: “Худрук – Ваше Величество”, – на полном серьёзе, согласилась она. – Да, ладно!.. – он рассмеялся. – Можешь, просто: “Худ”. Разрешаю. – Поняла: “Худ – худеть – худоба…”, – она задумалась. – “Худо-бедно…”, – машинально подсказал он. – А, можно, я буду называть тебя: “Дух”?.. – неожиданно спросила она. – А почему – “Дух”? – Ну-у… наоборот – изнанка, – пояснила она. – Лестно, конечно… – он задумался. – Ладно, валяй, только по полу не катай… – Пол – половина – полотенце… – опять уйдя в себя, прошептала она себе под нос.. – Полендвица… – продолжил он её лингвистические изыскания. – Не знаю – “полендвица”… – искренне удивилась она. – Об этом – позже… – он торжественно встал и протянул её правую руку: – Приятно познакомиться, Лили... – И мне, Дух… С полным достоинством, они церемонно пожали друг другу руки. – Ну, а теперь расскажи мне, Лили, откуда ты… – “Я тебя поцелую – потом, если… захочешь”, – вновь модной киноцитатой отделалась она. – А пока – займись Котом, “мой пупсик”. Ты “чёрную дыру” галактики, надеюсь, видел?.. Наивно улыбаясь и глупо (часто-часто) заморгав, он утвердительно кивнул. – И свойство главное её, конечно, знаешь?.. Дух (так теперь будем звать Художника) важно утвердительно кивнул, но не ответил, и, как наглый “двоечник”, “припёртый” у доски, только сопел и потирал свой нос. – Чем больше масса у объекта, тем сильней оно?.. или она его?.. Насупившись и шмыгнув носом, он опять не отвечал. – Да засосёт она его там, нахрен, пока мы здесь с тобой болтаем!.. – Ну, хорошо – я понял! – уже серьёзно и примирительно, в раздумье предложил: – Давай, пожалуй, так: ты – первая, я – за тобой?.. – Ну-у, нет! – её взгляд стал жёстким. – Мне этого дерьма хватило. – Понятно… Старая гвардия самоустраняясь, нас, необстрелянных, благословляет… на амбразуру юной грудью лечь! – декламацией закончил он. Пропуская мимо ушей его колкость, она прошла мимо него, даже не взглянув, бухнулась в кресло, где, демонстративно скрестив на груди руки, обиженно затихла. Он подошёл к столу, присел на край и, уставившись в пол отсутствующим взглядом, стал машинально ломать и жевать краюху хлеба. Не прошло и минуты, как в напряжённой тишине мастерской раздался его радостный возглас: – Эй, слушай!.. – игриво улыбаясь и не переставая жевать, он опёрся локтем о холодильник. – А, давай, мы ему туда… что-нибудь подбросим – сам вылезет! – и довольный собой, он распахнул дверцу. – Во! колбасу… на верёвке! – радуясь своей смекалке, он жизнерадостно улыбался. – Ага… ещё и майонезом смажем, – сухо заметила она, но во взгляде её уже проснулись добродушие и интерес. – Точно! – он быстро скрылся в ванной, и, через пару секунд, оттуда выглянула его хитро улыбающаяся физиономия: – Какой я у тебя, однако, “вумны”… – и над его головой появилась руку с мотком бельевой верёвки. – Лови!.. Пришлось Лили, чтобы поймать моток, привстать с кресла, а затем (не роняя достоинства) и вовсе его покинуть, присоединяясь к затее Духа. Размолвка была позади – закипела дружная работа. С двух концов, в четыре руки, они принялись быстро распутывать смотку верёвки…
Контробандный Портал Стропы, зацепившиеся за колючие ветки можжевельника, были, наконец, распутаны, и она могла теперь стащить парашют с приставучего куста. Выпрямившись, устало повела плечами и, облегчённо вздохнув, осторожно покосилась в сторону своих бойцов, полукругом сидевших у костра невдалеке, в ожидании её прибытия. Факт опоздания был очевиден, и заслуженный “втык” от “Батьки-майора” был неизбежен. “Ворон” (майор Контрразведки ГРУ ¹ – Воронов, он же – “Батя”) собрал своих по коду: “Гость” (с указанием координат общего сбора), который был отправлен им в эфир полтора часа назад. Отряд Специальных Операций (“ОСА” – неофициальное название среди своих, переделавших слово “Операций” на “Авантюр”) был в полном составе, за исключением Княжны, которая, как всегда, опоздала – и, в этот раз, на час. Она только что самостоятельно десантировалась, с поразительной точностью приземлившись, метрах в десяти-двенадцати от заданной геометрической точки, и теперь возилась со сборкой парашюта. Мужчины восхищённо молчали, следя за грациозными движениями её тела. В неё тайно были влюблены многие из отряда, но для всех она была – только любимой младшей сестрой! – неприкасаемой для своих, а тем более – для чужих. Она это прекрасно знала – и, как братьев, любили их, и если придётся в бою, могла встать на пути пули, летящей в любого из них, не задумываясь. И они это знали... Азартна по натуре, в схватке шла на “чужих” бесстрашно – не только в силу своего характера, но и потому, что знала – братья всегда за спиной. Это, действительно, боевое братство цементировало их в единую, монолитную боевую единицу – легендарную “Осу”. – Товарищ майор! – обратилась она к командиру, подойдя к нему строевым шагом и став навытяжку. – Капитан Князева – позывной “Княжна” – по вашему приказанию, явилась! – и, отдав честь, доверительно понизила голос, виновато добавив: – Немножко, правда, запылилась… – “Немножко” – это сколько?.. – Ворон медленно приподнял руку и взглянул на свои командирские часы. – Два-а часа-а… – растягивая окончания слов (с интонацией красноармейца Сухова – героя легендарного советского вестерна), бесстрастно констатировал он. – Всего-то часик… – тихо поправила она командира, игриво насупившись. – И как, так быстро, догнала, космодесантница Княжна? – Ну, так… это… ребята из ВКС ² подбросили… – хмурясь из-под лобика и продолжая строить нашкодившую девчонку, пробубнила она – и тут же, задорно улыбнувшись, мечтательно добавила: – На “Белом лебеде... ” ³ _______________ ¹ ГРУ – Главное Разведывательное Управление при Генштабе ВС России. ² ВКС – Воздушно-Космические Силы России. ³ “Белый Лебедь” – cверхзвуковой стратегический ракетоносец Ту-160 ___________________ . – Опять – покер... – понимающе покачал головой Ворон и грустно ухмыльнулся. – А почему – не горячий мужчина?.. – задорно парировала она и хитро ухмыльнулась. – Ну, тогда – два наряда, на кухне, – устало отдал приказ Ворон. – Поближе к плите… для любительниц “горячего”. – Есть – два наряда на кухни! – невозмутимо согласилась она. – Разрешите стать в строй?.. – Уж будьте так любезны, – Ворон вяло махнул рукой. – Есть, товарищ командир! – с напускной тупостью в лице, Княжна отдала честь и, повернувшись кругом, взмахом ладони приветствовала отряд: – Привет, ребята! – и, опять ослепительно улыбнувшись, подмигнула бойцам. Её убийственная улыбка была её самым сильным женским оружием – и она это знала. Она была душой отряда и, естественным образом, стала его знаменем. Когда в бою, не смотря на весь алогизм обстановки, она вдруг бросалась вперёд – мужчинам ничего не оставалось, как следовать за ней (порой, до конца, не понимая её внезапного решения и, зачастую, матерясь – про себя или сквозь зубы). Но всегда, по окончании боя, медленно приходя в себя, они удивлённо понимали, что её решение атаковать – именно, в тот момент! – было единственно правильным и спасительным для отряда. У противника вдруг или затвор пулемёта, почему-то, заклинило, или птичья стая, почем-то, перекрыла обзор объектива снайпера… Она, чудным образом, подхватила, именно, это мгновение – и исход боя был предрешён… – Ну, что, “осята”, – обратился к бойцам Ворон. – Даю вводную: три дня назад, внезапно возник этот Портал: правильной прямоугольной формы, углублением тридцать сантиметров, прямо в гранитной скале. Откуда и вышел наш гость: 4-хлапый, чёрная шерсть, хвост пушистый, лицо-морда с длинными усами… – Ворон, с хитрым прищуром глаз и кривой улыбкой, взял паузу. – Никого не напоминает?.. – и провернул свой ноутбук экраном к бойцам. – Ой, какая киска!.. – восхищённо улыбнулась Княжна, отреагировав (чисто по-женски) первой. – У этой “киски” – два метра в холке… и каждый коготь – с твою ладонь, – снисходительно прощая прервавшую его невольную реплику Княжны, хмуро произнёс Ворон. – В настоящий момент… – листая на экране имеющиеся фото, он продолжил: – …наша киска блокирована котрразведкой ЦУП-а ¹ в горном массиве, в километре к югу, в одной из скальных пещер. Ворон замолчал, давая возможность бойцам внимательно рассмотреть все фотографии. – Командование полагает, это – развед-вброс, – продолжил он, устало потирая глаза. – Гость достаточно увидел, услышал... обнюхал. Шпионские вылазки _____________ ¹ ЦУП – Центр Управления Порталом. __________________-
подобного рода всегда пресекались и будут пресекаться впредь. Отсюда – задача: подсадить гостю “блоху” ¹ и вежливо… (здесь Ворон выдержал паузу, подняв указательный палец правой руки) вынудить его вернуться с ней – с “блохой” – к себе в Изнанку. После чего… – закрыть Портал! И Ворон энергично закрыл крышку ноутбука. – Распределяем периметр: Барин, твоей группе – северный склон; Азиат, твой – западный; юг и восток – отвесная скала – её постоянно “держат” ВКС-ники – мы “отдыхаем”; Княжна… – накормить отряд горячим; зайти с группой в пещеру; установить “блоху” на госте (способ подсадки определишь на месте, но помни – пункт “06”); по возвращении – приготовить ужин… Выдвигаемся в сумерки. В 21.00… Вопросы?.. Разойтись!.. Вокруг Княжны остались бойцы её группы. – “Вось, няжайшы наш табе паклон, гаспадыня ты наша, Княжна, ад народа майго беларускага”… за выпавшую честь – геройски лезть нам в клетку с тигром, – поддел любимицу один из бойцов (белорусский, явно, хлопец). – Нормально… – как бы, возразил ему второй боец. – Вкатим две-три дозы “сонника” – и, пока его будет “кумарить”, подошьём “блоху” (тема общей фармацевтики и всего, от неё производного, была слабым местом этого бойца, за что и получил он позывной: “Допинг”). – А пункт “Ноль-Шесть” Инструкции: шкуру гостям не портить?.. – вступил в дискуссию третий (самый упитанный и, как видно, рассудительный боец, по прозвищу – “Устав”). – Ага, а мы ему тогда на… – камнем по башке!.. – не унимался белорус. – Разговорились, мальчики… – прервала Княжна дружный смех бойцов. – Чего на “вводе” промолчали?.. – То, что люди пока молчат, вовсе не означает: мол, они довольны своей службой и… твоей стряпнёй, – парировал весельчак. – Угу, – буркнул четвёртый и согласно кивнул головой (за такую очевидную многословность, его и прозвали: “Уга”). – Был приказ: “Разойтись!” Выполнять!.. А тебя, Смех… – Княжна игриво придержала весельчака за лацкан куртки, – оставлю… без компоту! – Как угодно, принцесса, только не лишай меня счастья – лицезреть тебя. – и, глядя мимо неё куда-то вдаль, он произвёл поверх головы Княжны – тихий одиночный выстрел (не целясь, от бедра). С дерева, в метрах сорока от них, что-то сорвалось с веток и упало в кусты. – Птичку… жалко, но присовокупи её к борщу… для навару, – он скромно улыбнулся. – Одно бёдрышко – моё… за усердие! – Небось, ворона?.. – Иди – и смотри… ___________ ¹ “Блоха” – микрочип космической связи. _______________
Тактика “Осы” Характерной чертой отряда была невероятная стрелковая подготовка его бойцов. Этот полувзвод, в открытом бою, мог остановить наступление целого полка – за каких-то две-три минуты, выбивая до роты противника, которому, к стыду своему, оставалось только вжаться в землю и ждать спасения с небес, в виде “вертушек” ¹ или арт-огня поддержки. Но происходило это крайне редко. Обнаружить себя – значит, получить заслуженную жирную “двойку” в послужной дневник – и марш за парту! – повторяй урок! Когда случалось (по тем или иным причинам) обнаружить себя, “Оса” отходила “угрюмо” – смертельно огрызаясь в арьергардных выпадах пятёркой прикрытия. Пятиминутный марш-бросок – резкая остановка – “укус” – не менее 5-ти “двухсотых” ² у противника – и снова бросок (в непредсказуемом повороте, но имеющем подозрительно общую замкнуто-круговую направленность, что понималось противником, увы, бесполезно-поздно). Где-то через полчаса, когда рота преследования уже теряла до половины личного состава, вызывались “вертушки”. Но первый сбитый борт, у которого вдруг заклинивал винтовой ротор, с полкилометра подлёта до цели (следствие одноприцельного залпа разрывными из трёх СВД ³ – “взбить холку под ярмолку”, как это называлось в отряде), уже самим своим фактом (характерным подчерком), опытным пилотам говорил, что перед ними (“твою мать! – похоже!”) “Оса” – и разумнее саботировать задание, сославшись на “вдруг возникший туман”, передовая эстафету артиллерии. А что можно сделать – пусть и батареей гаубиц – со шныряющей в лесу иль по пригоркам пятёркой спецтренерованных бойцов (с непрерывно меняющимся вектором движения, да в складках местности?..) Вот уж, действительно: “с пушки – по воробьям!”. Правда, в “чистом поле”, где кроме кустиков зацепиться не за что, группе приходилось заметно попотеть. Требовалось бегать до темноты, но с наступлением которой – вопрос решался быстро. Бойцы рассредоточивалась по свежим воронкам, оставленным былым безрезультатным артобстрелом, и шустро зарывались в “осиные норы”. Первого закапывали четверо, второго – трое. Труднее было зарывать себя заживо последнему. Как спрятать под землю руку с пехотной лопаткой – в финале?!. Выручала хитрость с подготовленным земляным навесом, удерживаемым подпоркой. Последним движением руки – палочка выбивалась – обрушенный “козырёк” накрывал собой и руку, и лопату в ней. Вот, такая, вот – смекалка русского солдата… “Вентиляционной шахтой” служил гофрированный резиновый шланг, 4-х сантиметров в диаметре, который сверху маскировался камушком, который, в _______________ ¹ “Вертушка” – вертолёт (армейский сленг). ² “Двухсотый” – труп (армейский сленг). ³ СВД – снайперская винтовка Дегтярёва. ____________________ свою очередь, подпирался стальным прутиком, вставленным вовнутрь шланга для регулировки плотности прилегания камушка к отверстию. При непосредственном приближении преследователей, когда становились отчётливыми их шаги (метрах в 6-ти – не ближе!), прутик чуть подтягивался вниз – и камушек полностью закрывал отверстие. Оставалось только переждать, пока погоня пройдёт мимо. Даже и минута задержки дыхания для спецназовца – пусть и трудный, но выполнимый срок. И цепь преследования, шурша листвою палой иль песком, порою проходя над самой головою “погребенных”, понуро удалялась – тревожна в мыслях и устала в теле, с мечтой простой солдатской – поскорее б!.. – живыми сесть за стол в своей столовке, после чего – нырнуть, забывши обо всём, под сыроватое, но всё же – одеяло!..
“Рыбалка” Смастерив сваю “чудо-удочку” с колбасной наживкой, они пребывали в ожидании результата их коллективного труда, терпеливо сидя на полу у подножия проёма. Колбаса (беспрепятственно со стороны Изнанки) была заброшена в портал, и, с тех пор, лишь одна первоначальная поклёвка подтвердила действенность их затеи. И на этом – всё!.. Как ни старался Дух, вспоминая все известные ему рыбацкие уловки, приманить Кота на безупречно аппетитный запах – увы, всё было бесполезно! Ни дразнящие подёргивания наживкой, ни круговые проводки верёвки по всей ширине створа портала – не помогали. – Полчаса – и ни одной поклёвки!.. – он раздражённо передал конец верёвки заскучавшей Лили и потянулся в карман за новой папиросой. Судя по количеству окурков в пепельнице – пора была “сматывать удочки”. – Попробуй, ещё раз – пошарь телескопом, может, мелькнёт где-нибудь. Тогда – прямо к морде и подбросим. – Да без толку! – он зло сломал незажигавшуюся спичку и выкинул изо рта девственную папиросу. – Одни мириады звёзд чужого неба… – Возможно, верёвка просто короткая?.. – Возможно, у него случился, просто, насморк?.. – съязвил Дух. – Нет, правда, – она обернулась вглубь мастерской, – чем бы удлинить!.. Её взгляд остановился на странных красных воздушных шариках, наполненных водой и подвешенных на шнурах, прямо к потолку, равными интервалами, в одну линию. – А если снять шарики и отцепить верёвки?.. – А, давай, попробуем! – оживился Дух, к которому вдруг вернулся азарт охотника. – Что нам, беззубым, остаётся – хлебать воду со дна колодца, взакав о Жизни отбивной! Так, декламируя, он принялся снимать шарики, перенося их к Лили. – Это из кого? – заинтересовалась она стихами, растягивая зубами очередной узел. – Из меня… – хмуро ответил Дух, и, усевшись снова на пол, принялся связывать шнуры воедино. – Ну, да… – она бросила на него пристальный взгляд. – Могла бы догадаться… А зачем, вообще-то, они?.. – она лукаво улыбнулась. – Шарики?.. Она кивнула, рывком головы развязав-таки очередной узел. – А?.. это – мой ежедневный и обязательный утренний турникет – пройти между качающимися шарами, уклонившись от их касания. – Зачем?.. – Игра ума немого сердца… – Надо же… – она сочувственно покачала головой. – Как тебя, “прёт” по утрам… Закончив связку шнуров, он вымотал верёвку из портала. Колбаса была цела, только – чуть надкусана... – Спасибо, хоть надкусил, зараза… – А ты уверен, что это был он? – А кто ещё?.. – Мало ли… – она невнятно повела бровями. Он не стал раздумывать над её репликой, а молча, зло закинул модернизированную “удочку” назад в Изнанку. Не прошло и минуты, как верёвка, одним мощным рывком, вдруг вытянулась в струну и, взбешённой, стала биться и метаться по створу загудевшего и зашипевшего Портала. Едва удерживая её в руках, Дух скользит по полу “пятой точкой”, но успевает упереться широко расставленными ногами в косяки проёма. Но следует ещё один, более мощный рывок верёвки – наш горе-рыбак бьётся головою о косяк и, опрокидываясь на спину, – затылком об пол… Ускользающим сознанием он уплывает в тягуче-липкую, смердящую (почему-то тухлой рыбой) тьму…
Охота на “киску” – Тухлой рыбой пахнет… – констатировал Допинг, сморщив нос. Отряд Княжны занимал диспозицию у входа в пещеру. Пахло оттуда, действительно, плохо... – Запасливая “киска”… – заключила Княжна, оглядев количество рыбьи голов, валявшихся вокруг. – Переусердствовала, однако, с рыбой. – Молоко из вертушки выгрузили, - доложил подошедший Смех. – Сколько? – Как заказывала – пять бидонов, по сорок литров каждый. – Два – сюдаж; один – в “общак”, принимать “за вредность”; остальные – в холодок; лодку накачать и молоком наполнить. – Лодку?.. – “Сялёдку”! – бросила она через плечо. – Понятно – решила ванну молочную принять, как Клеопатра? – пытался парировать Смех. – “А дзе ж твая трапачка, хлопчык”? – продолжая на “беларускай мове”, с прищуром, поинтересовалась она. – Якая?.. – недоумённо моргнув, серьёзно спросил он. – А в которую ты должен молчать! – очень серьёзно ответила она, одарив его холодным взглядом командира. – Виноват, товарищ командир, – согласился Смех и отвернулся. – Зальёте молоко – смешайте с литром “сонника” – лодку с “угощением” оставить у входа – и всем за периметр, в двадцать метров! В эфире – режим молчания. Ждать, появится – дать напиться. – А если – не появится?.. – вступил в беседу Устав, протягивая Княжне принесённую кружку молока. – Появится, – принимая кружку, она благодарно кивнула ему и улыбнулась. – У него сейчас “сушняк” – столько рыбы сожрать, – отпив молока, продолжила: – За мной не входить. Если через двадцать минут, как гость угостится, не выйду на связь – действовать по обстоятельствам. Допинг – за старшего. Выполнять! Бойцы быстро переглянулись. – Оля?.. – тихо произнёс Допинг, взяв Княжну за локоть. – Не надо бы тебе… туда… одной. – Так надо, Василёк, – она нежно ему улыбнулась. – Я, так, чувствую… Она допила молоко, бодро подмигнула бойцам и, опустив на глаза прибор ночного видения, осторожно шагнула в темноту пещеры…
“Рыбалка” (продолжение) Дух вынырнул из бессознательной темноты, очнувшись на коленях Лили, глупо хлопая глазами и брезгливо морща носом. Покосившись по сторонам, определил своё милое местоположение и, разомлев, не меняя интимно-уютной позы, почти что промурлыкал: – Ну-у… ка-а-к наш уло-о-в?.. – Да хрень полная! – она поднесла к его носу конец верёвки, которую вытащила из портала, пока он был без сознания. Колбасы не было. Обожжённый конец верёвки в её руке – ещё дымился… – Та-а-к, значит… – он криво усмехнулся, качая головой, затем решительно встал и удалился в ванную. Вернувшись с веником в руке, привязал его к концу верёвки и, опять усевшись на пол перед Порталом, дерзко зашвырнул его в Изнанку. – А… это – зачем?.. – Так, вспомнил Пушкина – его работника Балду, – и загадочно подмигнув, пояснил: – Верёвкой море мутил – чертей гонял, – и увлечённо принялся хлестать верёвкой об пол. – Верёвкой обвяжись. – Зачем?.. – На всякий… – и, как заботливая мать, отправляющая в школу своего ребенка, она обстоятельно обвязывает его концом верёвки вокруг пояса. – Ничего не видно… Хоть бы подсветить… – Фонарь есть в доме? – Посмотри… под кроватью. Она заглянула под кровать и достала фонарь. – Милый, держи… Он обернулся, привстал на одно колено, ловя брошенный ему фонарь – и, в то же мгновение, резко натянувшаяся верёвка выхватила его, словно мешок картошки, из мастерской в бездну Портала, … …откуда раздался, казалось, довольный, с урчанием: “чмок!”. – Затянулась, однако, сия увертюрка, – Лили устало тряхнула головой, тяжело вздохнув, задула лампу и, совершенно равнодушной, шагнула следом…
Монолог Княжны Сидя у скромного костра на корточках, Княжна миролюбиво разговаривала со светящимися в темноте пещеры глазами гостя. – И как-на… тебя сюда, беднягу, угораздило?.. – вздохнула она, подбрасывая таблетку сухого спирта в огонь. – Забросили, несчастного – как приманку; протолкнули сквозь Портал, как змеевик в прочистку канализации… В ответ, из глубины пещеры раздалось недовольное рычание. – Ой, извини!.. – водостока… – охотно поправилась она. – А чем, скажи, судьба моя – отлична от твоей?.. – она глубоко вздохнула и достала из заднего кармана брюк плоскую металлическую флягу. – Жизнь у меня – одна зачистка… всего дерьма, что оставляют за собой “чужие”… – Будешь?.. – машинально взболтнув флягу, протянула её в сторону затаившегося гостя. Пещера недовольно фыркнула в ответ. – Ах, да… Кто тебя знает – твою био-психо-физио-логию… – сделав один большой глоток содержимого фляги, поморщившись, продолжила: – Не можешь – не пей... Ну, а захочешь… – там, на входе, и закусить сможешь. Думаю, свежее коровье молочко тебя устроит… – и, сделав второй глоток, закурила. – Главное – ты не психуй. Спокойно принюхайся, оцени ситуацию – и поешь. Кис-кис?.. Не очень хотелось Коту вот, так, вот – сразу, отзываться на это её фамильярное “кис-кис”. В конце концов, у него есть имя… Ах, да – она его пока не знает… Да и пахло от женщины вкусно, и светилась она положительной аурой – ну: – Мур, – тихо отозвался Кот и, через паузу, подумав: “Ну, ладно…”, вслух добавил: – Мур-мур… – Во-о-т! – и я о том же! Вот – правильно ты здесь заметил: “Солдату важно что?.. – быть поближе к кухне – и подальше от начальства!.. Допив флягу третьим глотком, она затушила сигарету о каблук ботинка, привычно спрятав окурок в карман куртки, и подытожила: – Сплошная хрень – вся наша жизнь, когда, до гробовой доски, скрывают от тебя сакральный смысл твоего предназначения… – она бросила рюкзак под голову и, улёгшись у костра, сладко потянулась всем телом. – Вздумаешь загрызть – сразу откусывай мне голову, – сказала она ворчливо в пустоту пещеры. – Иначе успею пристрелить… невзирая на пункт “Ноль-Шесть”… – и, уже сонным голосом, пробормотала: – Я посплю немного, с твоего позволения… Вкрадчивое, равномерное похрустывание кожанки, при каждом вдохе-выдохе, властно успокаивало её, как на сеансе гипнотизёра – его голос, и наполняло мужественностью и осознанием правоты принятого решении. Её дыхание становилось всё более ровным, замедляясь, – и Княжна ушла в “мёртвый” солдатский сон, при этом, крепко сжимая в руке пистолет под рюкзаком-подушкой…
Неизменность “изменённых” Память возвращалась к нему, как всегда, фрагментарно… Вот это слово: “фраг-мен-тар-но” – он обожал, имея в смысле – поэтапность – стыдливый для себя процесс восстановления ‘’обложки памяти“, что поутру ему всю голову долбила, им, накануне, невменяемо-содеянным: “И где – я?..”, “Кто – я?..”, “Как – я?..” – Держи окоп свой!.. В нём: ты – и Бог! Наедине: глаза – в Глаза! – строго произнёс неизвестный мужчина в доспехах литовского шляхтича конца XIX–ого века (по виду гетман, с вздёрнутыми усиками-сабельками на совершенно лысой, мощной, арбузообразной голове), который склонился над ним, и, почему-то, слёзы были в его глазах… – Защита Конституции!.. Твоя присяга!.. – неожиданно и вкрадчиво вступил в дискуссию Чёрный Гость, обрывками фраз с экрана телевизора. – Какая-на… “защита Конституции”!?. – здесь вновь возникало лицо гетмана, который был уже в современной военно-полевой форме (в звании майора, но теперь у него красовались прямые мушкетёрские усы) и которого (Дух это уже знал) звали: “Батька”, и это был… его командир. – Присягу принимать и клясться на сафьяновой, пусть, даже очень красной, книжке “Конституция”, как на самом, что ни на есть, “святом”?.. Святее книги нет?!. – Не нравится сафьян?.. – лукаво вопросил майора Чёрный Гость. – Клянись на Библии – она, так, в кожаном и древнем переплёте… – “Библия” в переводе: “множество книг”, то есть, “библиотека”. Мне – христианину – даны Евангелия, на которых я и поклялся верить только Богу моему. А Конституция – пусть и Высший закон государства, но Евангелия – Слово Самого Бога! Разницу чувствуешь?.. – И, тем ни менее, присягу принимал, майор! – победно парировал Гость, нагло оскалившись. – И клялся… государству! Защищать ты клялся Родину-мать, понимаешь… – Защита Родины – естественна природе человека и не требует специальных клятв. А присяга?.. В Крещении мне смыт не только этот грех… – грустным и спокойным был ответ майора. – Да и какая мать станет требовать у сына… клятву ей в любви и верности?.. – Тебе б, майор, не пагоны носить, а подрясник… – сквозь зубы процедил Гость, сплюнул и растворился в “белый шум” телеэфира… “Здесь мой окоп – и в нём стоять мне, отбиваясь, и, если надо будет, смерть принять!.. “Живот свой положа за други своя”, – сердцем согласился с любимым командиром Дух и вышел из сонного оцепенения…
Изнанка. Начало Мира Вся цепочка мистических событий последнего дня восстановилась вполне ясно – это к вопросу: “Кто – я?..” Сложнее было ответить: “Как я?..” Смутно, но достаточно связанно было всё – до портала: Кот – ломбард – Мисс, с долларом на лбу, – и Портал… Дальше – только обрывки образов, фраз и звуков, – и… не покидающее чувство тошноты, переходящее в неудержимую рвоту… Оставалось выяснить: – И где я?.. – беспомощно спросил он, пытаясь приподняться. – Что со мной?.. – Первый портальный переход – нормальный “отходняк” – поблюёшь, минут двадцать, – отпустит, – осознал он голос Лили. – А это – … Родина моя… – печально и почему-то зло уточнила она, меняя мокрое полотенце на его голове. Он лежал на плоском выступе мраморной скалы, где-то явно в горах; она сидела рядом; далеко внизу раскинулась зелёная долина. Для начала – неплохо. – А, конкретней?.. – Мы – на моей планете, которая по вашей квалификации: … а, не скажу. Один материк – когда-то было три – занимает, порядка, четверть поверхности. Населяют четыре расы: Жёлтые – на Востоке – кочевники – “мясо” Империи; Чёрные – на Юге – вольница баронств и удельных княжеств, рабовладение, “житница” Империи; Красные – на Западе – сырьевой ресурс Империи (политический строй меняем, “как перчатки”, здесь главное – не снижать объёмы добыч); и Белые… – тут она словно споткнулась, но закончила: – Белые на Севере; они… были Первыми… – и в этом – вся наша проблема… но об этом – позже. Общая численность – 1,5 миллиарда, по расам – в том же порядке, по ниспадающей. Белых – не более 7-ми процентов… Центральную часть занимает Империя – светское, такое, государство, дремучий коктейль рас и религий. Власть в руках Императора, но он… оказался слаб для выполнения возложенной на него миссии – установить на планете единовластие и принять Единую религию – и должен быть смещён… Уровень индустрии и научно-технический потенциал достигли-таки портальных перемещений… Если вкратце – всё… – А это место?.. – Остров… До материка, строго на Юг – десять километра. Их связывает искусственная насыпь, но ни он, ни сам Остров – с материка, реально, не видны. Просто – скальный береговой выступ в океан, с отвесным обрывом. Только – в полнолуние – иллюзорные очертания. Двойной голограммный купол – эфирный Пузырь, – важно пояснила она. – Разумеется… – невозмутимо и, якобы, понимающе согласился Дух. Похоже, к нему возвращалось чувство юмора. Это радовало Лили, и, тихо улыбнувшись про себя, она продолжила: – Теперь – о главном… – нервно встав, она подошла к краю обрыва. – В центре Острова расположено озеро; в центре которого находится ещё… один остров, на котором… – … растёт дуб, на котором – сундук и в нём – яйцо! – скороговоркой прервав Лили, закончил Дух её сложноподчинённое предложение. – … обитает Тот, Кто нас создал… – игнорируя иронию в реплике Духа и фанатично закатив глаза, и воздев к небу руки, закончила она. – Да… ты у нас, оказывается, набожная?.. – Да – я верю нашему Отцу – и моему Господину! – Надо полагать… – миролюбиво поддакнул Дух, – … ни озеро, ни резиденция ”того, кто создал”… – он пошевелил растопыренными пальцами рук в воздухе, – … тоже, разумеется, не видны. “С юмором у него уже всё в порядке”, – зло отметила Лили и, резко повернувшись, с вызовом, ответила: – Да! Никто и никогда Его не видел, но Он – вездесущ! Он видит все и слышит всех! Он – наш Отец! – наш Господин! – и, медленно подходя к Духу, склоняя голову к плечу и сверкнув глазами, прошептала: – Но у тебя… будет с Ним встреча… – Как-когда-где – и во сколько?.. – по-деловому и, почти, серьёзно спросил Дух. – Пока – опосредовано, через меня. Когда и где – Он даст знать, придёт время. – Разумеется… – кивнув, как-бы глубоко понимающе, согласился Дух. – У Него для тебя есть… Миссия… – вновь, явно зомбированной, она продолжила: – Доставить тебя сюда – моё задание. Стать при тебе Его представителем – моё предназначение. Ну, и небольшая – “общественная нагрузка”… – она вдруг, вроде как, очнулась, – … по “женской линии”, – создать “Институт Красных невест” – один из движущих рычагов в твоей миссии. Поясню позже… – Ну, в отношении тебя – я заподозрил неладное, когда ты обвязала меня верёвкой у Портала... – иронично заметил Дух. – А что – на счёт… миссии?.. – Ты должен создать и воспитать племя “избранных” для управления развитием цивилизации на материке… в нужном (и понятном, надеюсь, теперь для тебя) направлении. – Почему – именно, я?.. – Мне неизвестно. Спроси у Господина, когда придёт время. Могу только предположить… – она вплотную подошла к Духу и опустила руку в карман его куртки, – … ты же – “Худрук”! – кому, как ни тебе, руководить процессом… “художественно”?! – она достала из кармана заветный карандаш и протянула его Духу. – Что?.. – этим?.. – карандашом?.. – Портативный модулятор тарсионных полей – это подарок тебе от моего Господина. Ты создаёшь образ – оболочку, Отец наполняет её Жизнью. – Та-а-к… Значит, тот старик в ломбарде… – Один из резидентов Господина… Милый, не забивай голову мелочами! У тебя – великая цель! На моём примере – опыт “творения” имеешь, – она панибратски хлопнула его по плечу. – Правда, с долларом – ты лажанулся, но – ерунда! – в этом есть своя “фишка”, да и привыкла я уже… – Как ты увидела?.. ведь, я спрятал?.. – Зашла к себе домой, пока тебя корчило после перехода, приняла ванну, взглянула в любимое зеркало… Милый, думай о главном! – Хорошо… Какая цель… сего мероприятия? – сведя губы в трубочку, изобразив серьёзный вид, поинтересовался он, охлопывая карманы в поиске папирос. – Захват планеты… – просто и обыденно ответила Лили. – Да, милый, – скромно и, заметь, со вкусом!.. Объединение трёх рас – в государственном и религиозном аспектах! – в Единое Царство – Единый Красный Мир. Признание нашего Отца своим Господином – и уничтожение Первых–Белых! – Что?.. – и пленных брать не будем?.. – ещё пытаясь отшутиться, Дух уже начинал понимать всю серьёзность своего положения и, не найдя папирос, задумчиво стал вырисовывать на скале дымящуюся сигару. – Да! Белые – наш духовный враг! Они отказались принять власть нашего Господина. У них – свой господин. В большинстве своём – идут на смерть, не отказываясь от своего ”Царя Нави”, как они его называют. “Неизменяемость изменённых” – так говорится о них в Книге. – Серьёзно… как тут, у вас… – Дух поднял свежевывалившуюся из скалы сигару (не было привычного боя часов, только – сигнальный “чмок!” в финале) и, поиграв с ней перебросом между рук, пока она остывала, заключил: – С “неизменяемостью” – я понял. С “изменёнными” – я разберусь, – и, затянувшись сигарой, благодушно констатировал: – Да, уж… Чтобы “замутить “фартовый кипишь”, нужны: “пахан”, “общак”, своя братва и… опыт. – Не поняла?.. – Ева впервые слышала жаргон земных блатных. – Ваша теория – мне понятна, а как – на практике?.. Любой успешный проект должен опираться на серьёзную… экспериментальную базу. Нужен, простите, “опыт борьбы”… – Был опыт! – Лили злобно тряхнула головой. – Наш Господин напрямую сразился с Отцом Нави. Исход решало – в чьих руках будет Малая – ближний спутник. Мы захватили её и столкнули с орбиты на головы Белых – их материк затонул… был Первый Всемирный потоп... Но они уцелели, заранее предупреждённые, и расселились на Втором материке. Тогда наш Вождь – Вел-Лис (“Лев-Хитрый” – по-вашему) – и построил Первый Красный Мир на Третьем материке (на Втором расселялись уцелевшие Белые). Двоевластие – вещь неустойчивая… Вспыхнула Вторая война… Мы проиграли… Хотя мы захватили и Вторую луну (11008-ой год до вашей эры) и создали на ней неприступный бастион, но Отец Белых – Царь Нави – столкнул-таки её с орбиты и обрушил на нас её осколки... Классный, такой, алаверды получился… Был Второй Всемирный потоп… Наш континент поглотил мировой океан… – Я хренею от таких аналогий!.. – Дух вскочил и склонился над испуганной Лили. – Скажи ещё, что осколки этой вашей Второй – теперь болтаются у вас – вокруг вашей звезды – астероидным поясом?!. – Да… Это – правда…
Проводы “киски” Жгучей иглой! – сознание пронзила мысль, что она, вот-вот, задохнётся, – и Княжна мгновенно проснулась, автоматически снимая пистолет с предохранителя. Выучка – вскочить и броском откатиться в сторону – не помогла! – огромная пушистая лапа, бетонной плитой, лежала на её груди – да ещё когтями, явно, поцарапывала… Чёрные раскосые глаза вглядывались в её лицо, щурясь и не мигая. – Фу! Твою мать не хай! – выругалась она любимой присказкой своего деда. – Так напугать!.. Ну, ты, киса?!.. Очень хотелось казаться невозмутимой, но сердце бешено колотилось, и было велико желание… спустить курок! Она приподняла голову и попыталась осмотреться. Сытый (ну, очень сытый!) Кот, улёгшись рядом, благодушно урчал и смотрел на свою “кормилицу” преданными глазами. – Спасибо, что… не сожрал. Ну, тогда – давай, знакомиться, что ли?.. – она вернула предохранитель на место (подальше от соблазна). – Я – твой гид… на ближайшие пару часов. Ну, а ты – кот-турист, как я понимаю… Кот, как болванчик, закивал головой, как бы соглашаясь, но начавшие мутнеть глаза дали понять, что его неудержимо потянуло ко сну. Расчёт Княжны себя оправдал – гость налакался-таки молочного коктейля – и оставалось только ждать, когда его наглухо “вырубит”. – Ладно, пусти!.. – она ткнула стволом пистолета в бок Кота. – В избытке чувств – ещё задушишь. Тот сладко зевнул и широким, как лопата, языком лизнул ей всё лицо. Но в этот момент, сознание вдруг покинуло его – он (с закатившимися глазами и высунутым языком) так и бухнулся мордой вниз, едва не придавив голову “кормилице”. – Эй, княжичи!.. – включив рацию, Княжна попыталась выползти из-под когтистых объятий гостя. – Мама на связи – отзовись!.. – Допинг на связи, – взволнованным голосом отозвался старший группы. – Как ты там?.. – Лучше всех! Лежу в горячих мужских объятьях. – Опять?!. А серьёзно?.. – Клиент “созрел”, сопит под боком. Как у вас?.. – “Вертушка” с клеткой на подлёте – десять минут. Наши действия?.. – Отставить клетку! Допинг, остаёшься – держи периметр. Остальные – ко мне! Да, и прихватите такелажный шнур, метров… десять. Выполнять! Три рубиновых луча лазерных прицелов прорезали темноту пещеры и, пошарив по сторонам, сошлись, и остановились на туше… храпевшего Кота. Смех, Устав и Уга подошли с трёх сторон и, растерянно переглядываясь, обступили интимно лежавшую парочку. – Ничего себе… объятья!.. – Смех присвистнул. – Горячий, однако, был мужчина. – Мальчики!.. Чего стоим?!. – Княжна представила себя со стороны и, кашлянув, перешла на “командный голос”: – Так, бойцы! Здесь вам – не “эротик-фильма”! – но, не удержавшись, весело хохотнула и проворчала: – Да стащите с меня, наконец, моего кавалера! Устав и Уга попытались, было, столкнуть тушу гостя, но… безуспешно. – Да кто так делает?!. – Смех, ухмыльнувшись, пнул Угу в бок и “пятой точкой” – Устава в корпус. – Отошли, “столичные”! Учитесь у парней деревенских! С правого боку Кота, он просунул руки под его брюхо и, ухватив левую переднюю лапу, скомандовал: – Повторяй за мной – подошли, с правого боку, из-под брюха взяли заднюю левую… и – на “раз-два-три” – по моей команде, дружно, рывком – на себя! Удивительно легко – туша Кота легко перевалилась на левый бок – и Княжна, запрокинув голову, жадно вздохнула. Отдышавшись, она прохрипела: – Смех… снимай… портупею… – Шо?!. – тот оторопело переглянулся с бойцами. – А, может, сразу – штаны?!. За что – тут же получил лёгкий предупредительный подзатыльник от Уга. – Нет, правда!.. – не на шутку, возмутился Смех. – Чуть, что – “Смех, подай!”, “Смех, принеси!” Вот – “Отдай портупею!”!.. Любимую… – Прицепи к “любимой” видеокамеру, “маячок”, ну… и другие cенсорные прибамбасы – “на дурака”. Одень ошейником на “кису”. “Обшмонают” – успокоются те, кто заслал. Главное – проскочила бы “блоха”... Работаем! – И куда ты её устроила? – тихо спросил Княжну Смех, оставшись наедине. – А не скажу… – тихо ответила она и, подмигнув ему, добавила: – Авторское право… “Ноу-хау” (если понимаешь – о чём я?). – От товарища скрываешь?.. – скривился он в игриво-обидчивой улыбке. – Будешь меньше выступать – скажу… когда на пенсию пойду. – Если доживём… – серьёзно согласился Смех. – Если… – серьёзно согласилась Княжна. – Ведите “кису” к Порталу. Там – ждать! Я – к Бате, доложиться…
Изнанка. Начало Мира (продолжение) – Была третья попытка уничтожить Белых. Жёлтые (и тоже – в одиночку!) ворвались с Юга. Их вождь – Жёлтый Дракон – пробил-таки Портал на Север… Была страшная, неравная война… Сотни миллионов погибших! (кто считал?!.) с обеих сторон… Жёлтые превосходили Белых – на порядок! Но… проиграли… (о деталях – позже). И был заключён мир в Небесном храме, и построена Великая стена – с тех пор охраняющая Северян от возможных нашествий Жёлтых в будущем. – Что-то… знакомое… из земной жизни… – прокомментировал Дух услышанное, старательно растирая виски. – У нас, ваша Малая называлась Лелей, а Вторая луна – Фатой, и Великая стена – стоит до сих пор… и параллельное летоисчисление от Сотворения Мира в Звёздном Храме. Хорошо, стратегию я переварю позже… Предполагаемая тактика?.. – Энергетика и финансы… Сокрытие свободной энергии эфира – производство энергии только путём сжигания углеводородов – полный контроль над добычей и переработкой оных. – Да… Про беспроводные трамваи в России начала XIX-ого века и полную электрофикацию, пардон, всей Земли, “у то время”, я – в курсе… – В финансовой сфере – полная монополия банковской деятельности и удавка ссудного процента на горле всякого правительства и каждого субъекта. Центробанки любого государства должны быть – только в наших руках! – С центробанками – поясни… – 2000-ый год – на планете Земля (как вы её называете) – лишь восемь государств (всё ещё!) имеют свой Национальный Банк, действительно, неподчинённый нашим шеф-менеджерам: Родшильд – над Европой и Рокфейллер – над Америкой. Это – Куба, Ирак, Ливия, Сирия, Северная Корея, Иран, Судан, Афганистан. – Да, ну?.. – После жидовской “террор-атаки“ “11-ого сентября” (2001-ый, с убийством трёх тысяч своих граждан) и объявленной, вследствие этого, “всемирной угрозой мирового терроризма”, что имеем на 2018-ой год – осталось четыре!.. Куба, Сирия, Северная Корея, Иран. Результат жидовских успешных “цветочных” революций – с обязательным кровопусканием по телеэфиру – ритуальное жертвоприношение – и (конечно же, на крупном плане – это обязательно!) наиболее упёртых растерзать на глазах! – Ты про Каддафи – в Ливии и Хусейна – в Ираке?.. – Про них… – Я начинаю понимать… – Развивая успех, “избранным”, постепенно проникая вглубь Севера разрозненными группами, но руководствующимися общим Единым планом, внедряться в государственные структуры Белых; стравливать северян между собой, продвигая на место “сваленного” “белого” скрытого “красного” и уже “полубелого” (здесь-то и нужен будет “Институт Красных невест”); сеять растление в сердцах молодёжи и смятение в умах стариков; – и, как ржавчина разъедает оболочку, как дрожжи взрывают изнутри, ликвидировать всякую государственность и любое вероисповедание, кроме как – Единое Царство нашего Господина и Единая вера в Него! – Логично, подло и цинично… – Дух, бросив недокуренную сигару, встал и вплотную подошёл к Лили. – В чём мой “гешефт”… мараться этой мерзостью? – Ты – Дух – Вождь на планете и Правая рука Господина… – А у меня в правой – только этот красный карандаш – “модулятор” (как ласково ты его называешь), да в придачу – кусок мраморной скалы, отшлифованный кем-то… – Дух косо взглянул на Лили и, ухмыльнувшись, добавил: – … заботливо, заранее. – Думаешь – я?.. – искренне удивилась она. – Думаю – он… – Дух, нахмурившись, многозначительно кивнул в сторону. – Тебе такое не под силу. – Всё во власти Господина… – тихо отозвалась Лили. – Разумеется… Осталось решить вопрос с “братвой”… Он задумчиво подошёл к скале и огладил рукой безупречно отшлифованный мрамор. – А что?.. – сказал он себе. – В этом что-то есть… – и, обернувшись к Лили, неожиданно игриво прошептал: – Урфин Джус повелевал деревянными солдатами, а мои будут – из красного мрамора! Стану маршалом, хотя и дня не служил в армии, и буду “всемогу-у-чим”! Он глубоко вздохнул, обстоятельно размял плечи, суставы шеи, кисти рук (словно хирург, приступающий к операции) и скомандовал: – Давай связь… с папой! А я пока пройду, пардон, “до ветру”… – и, подтянув штаны, он отошёл за выступ скалы... Дух демонстративно уже, как бы, примерял на себя роль “правой руки” кого-то “Таинственного и очень Вездесущего”. Знакомый утробно-спазмирующий звук неожиданно возник из-за скалы, куда свернул Дух, и пульсирующий, ослепительно белый свет открывающегося Портала залил всё простирающее за ней пространство. – Ну, вот – наговорил… себе на голову… – побледнев, прошептала Лили и, услышав мажорно-властный аккордный взрёв органа, тут же: – О, мой Господин!.. – неистово-набожно воскликнув, упала на колени...
Конец 2-ой серии
Третья серия
“Старлей” ¹ Воронову проходил представление новый, “скромный” боец (“Скромный” – так его, про себя, уже окрестил Ворон). Звание – “старлей”, возраст – вполне соответствующий выслуге, да только волевой командный взгляд ясных голубых глаз бойца выдавал в нём, явно не по годам, “матёрого” – очень-на… глубоко понимающего и “видавшего, однако, виды”. Он навытяжку стоял перед Вороном и, держа в руках… свои расстёгнутые штаны, таки спокойно выдерживая на себе оторопелый взгляд нового командира. Дух (а это был он – опять Земля, опять эта дерьмовая телепортация, но иное время и место, и он почему-то в армейском камуфляже и при погонах), с трудом приходя в себя, решил: ничему, нигде и никогда – впредь! – не удивляться. Да хоть – чёрт из унитаза! Главное – вокруг свои – русские. – Мысль первична… к её… осмыслению… – заторможено закончил Воронов свою мысль, прерванную экстравагантным прибытием старлея, проводя инструктаж отряда перед Порталом. – … что значит… – он вновь прервался, сморщив, потирая лоб, задумался: “Что означает этот личный звонок замначальника Управления по кадрам о назначении какого-то простого старлея, необъяснимо как возникшего – сразу же перед палаткой из кустов, спустя какую-то минуту после звонка… и в таком нелепом виде?..” – и продолжил вслух: - … значит, действовать всегда стремглав – вдогонку мысли, не ожидая факта её осмысления… – он покосился на вновь прибывшего. – И... ______________ ¹ “Старлей” – старший лейтенант (армейский сленг). ---------------------- непонятно?.. – достав папиросу и неторопливо её разминая, грустно констатировал: – Непонятно… – прикурив, затянулся и пустил струйку дыма в небо над головой. “И как понимать этот его идиотский наглый вид?.. С расстёгнутыми штанами – к начальству?!.” Наглый вызов?..” – саднила тревожная мысль, но, отгоняя её, он демонстративно-спокойно продолжил: – Мысль – мгновенна! И скорость её – на порядок! – выше скорости света… – и, через плечо, бросил Скромному: – Старлей! Скорость света?.. – Как когда… – невозмутимо отозвался тот, слегка задумчиво поведя бровями. – Вообще – 300 тысяч км в секунду… Плюс-минус… – А сколько требуется фотону, чтобы долететь от Солнца до Земли?.. – Восемь минут двадцать секунд! – не моргнув, отчеканил Дух, и грустно добавил: – Если только – с поверхности… – Моя твою не поняла?.. – насторожился майор. – Время подлёта фотона до Земли – это (с момента его отрыва от поверхности звезды) составляет указанное мной значение в 8 мин. 20 сек. Но, учитывая природу рождения фотона и его дальнейшую печальную судьбу… – тут Дух скептично покачал головой. – Ну, поясняй, поручик?.. – Фотон рождается в ядре Солнца и до его поверхности добирается… миллионы лет, а то и… весь миллиард. Кто считал – точно! – сколько он блуждает, бедный, в термоядерном пекле, непрерывно натыкаясь на постоянно синтезируемые атомы, пока прорвётся на поверхность, на свободу?.. – Та-а-к… – Ты у нас не только скромный, но и “вумный”, однако... Ворон покосился на бойцов, пытаясь понять их реакцию. Похоже, этот раунд был за старлеем. Необходимо было блеснуть и своей эрудицией – и он решительно начал: – Фотон – материален и, значит, измерим, то есть, оценён – то есть, имея своё начало и конец, он обладает формой – а, значит, конечен!.. Майор замолчал, оценивая произведённый на слушателей эффект, и, интригующе улыбнувшись, продолжил”: – Фотон принадлежит “Системе” нашего мира. Мысль – она “надсистемна”. Она пронзает наш частотно-видимый диапазон мгновенно, обладая скоростью “Надсистемы”, превышая долбаную скорость света на порядок… а то - и не на один!.. Мысль надо уметь… приручать. Вот – её не было, но вот – явила свой образ – схватила твой мозг, прошла сквозь сознание, вильнув хвостом – оставив лишь свой отпечаток. Его-то мы – и начинаешь “осмыслять”... Но это – повторяю, лишь мысли след!.. Научиться схватывать мысль целиком – всю и сразу! – как только она проявилась – как образ! – в вашем сознании. Она – уже в тебе! Ты уже видишь её образ, но мозгу надо это ещё осознать. Он требует своё!.. Теряешь время… Учись: увидел мысль – и тут же отдавай приказ работе мышцам! Осмысливать её – будешь потом! – если уцелеешь… Разница во времени – доли секунды, но они – спасают… Ворон обвёл притихших бойцов строгим взглядом учителя и остановил его на старлее. – Перейдём от теория к практике… – он хитро улыбнулся и задумчиво его спросил: – Поручик, “растяжку” ¹ ты сорвал ногой… – он достал руку из кармана и, как фокусник, разжал кулак. В его ладони лежала… противопехотная граната… Вот – оно! – что и следовало ожидать! Бойцы, как зрители партера в предвидении кульминации интриги, заёрзали на своих местах, обмениваясь быстрыми взволнованными взглядами. – Ну, скромный ты наш, твои-на… действия?.. Батя удумал, явно, что-то нехорошее – бойцы замерли... – Оцепенел – и, напоследок, обмочился?.. – как бы подсказывая правильный ответ нерадивому школьнику у доски, Ворон иронично кивнул Духу на его всё ещё расстёгнутые штаны. – Скворечник застегни… – Нет… почему же?.. – спокойно возразил тот, послушно застёгивая ширинку. – Мы её – на: “раз-два-три”, как в ритме вальса и как учили в школе… Ворон с интересом приподнял правую бровь и протянул ему гранату: – Ну, тогда – показывай… “О, Господи! откуда это во мне?!” – пронзило сознание Духу, когда левая рука его спокойно приняли гранату, а правая – привычно! – сорвала её чеку. – Если уцелею – кого-то сильно удивлю? – не отпуская детонатор, (то ли прощаясь, то ли бравируя) он козырнул бойцам, отдал лёгкий поклон Княжне и, внешне невозмутимый, направился в сторону… Отойдя на безопасную для притихших бойцов дистанцию (метров тридцать), он повернулся к группе, вытянул перед собой руку с гранатой – и разжал кулак… Мерзкий тихий щелчок детонатора, казалось, был услышан всеми – даже на таком расстоянии. Взгляды оцепеневших бойцов были прикованы к падающей гранате… А храбрый наш старлей?.. Граната ещё не коснулась земли – а он, как форвард, рвущийся к воротам, уже нёсся к группе – имея всего четыре секунды, чтобы “удивить”... Прозвучавший взрыв, как раз, совпал с их благополучным воссоединением. Распластавшись на брюхе, в последнем прыжке, прикрывая затылок ладонями рук, Дух уткнулся лицом в ботинки Княжны (почему именно её?..). Густой, красный дым, поваливший с места взрыва, выдал учебную природу гранаты, как и педагогическую хитрость Бати. Бойцы – нервно облегчённо захохотали (будучи до этого, абсолютно, уверенными в подлинности гранаты). Довольный Батя – скупо усмехнулся, подводя проверки положительный итог. Дух-старлей – им скромно улыбнулся. _______________ ¹ “Растяжка” – граната, от детонатора которой, поперёк тропы следования, протянута еле заметная проволока (армейский сленг). _____________________ – Через час – ждём доклад “электриков”. Энергоустановки уже прибыли – коммутируют. Приказ Центра: “Вскрыть Портал – и силовой обратный вброс гостя!” То есть, взад домой. А пока – принимайте новичка, знакомьтесь, да… – обращаясь к старлею, – позывной тебе будет… “Скромный”, – а себе сказал: “Надо взглянуть на его “личное дело” – что за “школа” у него была, такая...” Бойцы обступили Духа и каждый, называя свой позывной, обменялся с ним крепким мужским рукопожатием, приветливо представившись. Княжна оставалась в стороне и, наблюдая сцену знакомства, лукаво улыбалась. – Принимай пополнение, капитан, – проходя мимо Княжны, бросил Ворон. – Присмотрись… – с намёком, обронил он. Дух внимательно посмотрел на отстранённо стоящую девушку. – А кто у нас сия одинокая красавица?.. – попытался он заигрывать с ней. – Капитан Княжна – твой командир, старшой, – просто и устало ответила та.
И не ясно было Духу: “старшой” – это она о себе или ему…
Остров. Леший встречает незваного гостя (пересечение с романом “Торн – Данн” Евгения М. Демидюка) “Пробив проблемные километры порталом, я оказался на краю неизвестного леса. Лес совершенно дикий. Ни дорожек, ни даже тропинок не наблюдалось. Перелеска - тоже. Сразу - буйные, непроходимые джунгли. И камень… Из сказки. На нем - на русском! - было написано: “Прямо - смерть верная. Налево - назад. Направо - вперед”. И как сие понимать?.. Кроме того, что непонятно, так еще - и на русском! Это, что же - меня тут с самого начала “ведут”? Засуетился мой Искин. Прочувствовал его бурные переговоры еще с кем-то. Присел на камень, дожидаясь результата. “Это - не камень. Высокотехнологичное устройство. Скорость работы просто запредельная. Просканировал нас на раз-два. Так что - русскому языку можно не удивляться. Недружественных действий не предпринимает, но информацию о нашем присутствии уже куда-то отправил”, - наконец, отчитался Искин. Похоже, добрались до места, где можно будет разжиться какой-никакой информацией. Значит, веред - это направо. Забавно, но монастырь чужой и устав у него свой. Пойдем - направо! Двигался вдоль леса, постоянно высматривая хоть какую-либо тропку внутрь. Бесполезно. Везде между деревьев непролазные кусты, высотой более двух метров - притом, шипастые!.. А с деревьев - еще и лианы свисают… а, может, змеюки местные?.. Но присутствует… какая-то странность. Очень тихо… Не слышно птичьего гомона. Беззвучие нарушается только ветром, периодически шуршащим листвой... А, может, и не ветром?.. А кто-то невидимый шастает под кронами… Но кто или что - увидеть не удается. К счастью, долго идти не пришлось. Через сотню шагов, наткнулся на лежащий на дороге странный клубок (размером чуть меньше футбольного мяча) - то ли ниток, то ли стеблей травы Хотел обойти - но не тут-то было! Клубочек покатился - и снова оказался на моем пути. Так, значит… сказка продолжается. Остановился и вслух спросил: - И что сие значит?.. Клубок дернулся, подкатился к кромке леса, где и остановился. Приглашает, надо думать?.. Подчиняясь сказочной логике, я двинулся следом и, как только поравнялся с ним, клубок уверенно покатился в чащу леса. Странным образом - кусты послушно раздвигались перед ним, открывая едва видимую тропинку. Делать нечего - следую за ним. Идиллия продолжалась недолго. Пространство вдоль тропинки вдруг начало корежиться - то сужаться, то расширяться. Клубок засуетился и стал хаотично дергаться по сторонам… Видимо, и для него это было неожиданностью. Недолго думая, я выставил силовой каркас. Сначала все выровнялось, но ненадолго. Кусты начали не сдвигаться, а прорываться через силовое поле - точечно ввинчиваясь в пробитые дыры. Так… Магия не решает вопрос. Залез в надпространственный “карман” и вытащил последнюю разработку совместной лаборатории - бластер обыкновенный. Снял поле и начал банально выжигать кусты, лезущие на тропинку. Клубок шустренько юркнул мне за спину. Через минуту огненной вакханалии - кусты успокоились. Клубок выскочил вперед и, слегка подпрыгивая - заметно повеселев, покатился дальше. Через метров триста, тропинка вырвалась на небольшую округлую полянку. И тут, перед самым выходом - я понял, что зацепил… растяжку! Холодный ком плюхнулся в желудок... Мгновенно окутавшись силовым щитом - ждал взрыва. Но произошло совершенно невообразимое. Из дупел соседних деревьев, стоящих по обе стороны тропинки, раздались дымные хлопки - и на тропинку посыпалось… разноцветное конфетти!.. - Чтоб вы так жили!.. - только и смог я выговорить. Дым от петард растаял - и на открывшейся полянке, прямо в её центре, уютно устроившись на пеньке, с бутылкой чего-то мутного в руке, передо мной предстал неизвестно откуда возникший дикого вида обитатель. По всем приметам и понятиям - Леший. Хотя… как должен выглядеть Леший, я не имел ни малейшего представления. Но увиденное соответствовало установленному канону. Всклокоченные волосы цвета тины с проседью, с застрявшими в них ветками и листвой. Нечесаная седая борода. Кожа серо-коричневого цвета. Зеленые светящиеся глаза, двигавшиеся асинхронно, каждый по себе. Вроде, должно создаваться неприятное впечатление. Ан нет. Выражение лица - одновременно и простодушное, но, как ни странно, больно умное и хитрое. Как такое может сочетаться - непонятно. Хлебнув, прямо с горла, содержимого своей бутылки, Леший щелкнул пальцами - и почва под моими ногами вдруг… начала превращаться в болото!”
(конец пересечения)
Княжна уходит в Портал – Портал завидел – и залёг, – доложил Допинг Ворону, подошедшему в сопровождении Княжны. – Метров сто, каких-то, не дотянул… Майор, всё же благоразумно остановившись в метрах десяти от безучастного гостя, привычно огладил кончики своих усов (обстоятельно и нежно, и в финале – залихватски вверх!), хмуро вопросил: – Ну-с… что имеем?.. – Не поднять телёнка… – уточнил обстановку Смех, не выпуская из рук “такелажный” поводок к ошейнику кисы. Кот, растянувшись на брюхе, уткнув морду в землю и прикрыв затылок обеими латами, хотел в этот момент казаться – “совсем мёртвым будешь”. – Ты смотри!.. Вполне армейская выучка, – оценил Ворон. – Плотно залёг… Под стать нашему старлею с гранатой… Кстати, Княжна, а где поручик?.. – Так… в Штаб вызвали… – удивилась та и в полголоса добавила: – Я полагала – ты в курсе… – Курс, что понос, умей держать… Ладно, с ним – потом, – хмуро рассудил Ворон. – Теперь – с этим... Что-нибудь серьёзное?.. – Что молчишь ты, Лизавета? Не даёшь ты мне ответа, – Княжна, присев на корточки, погладила Кота за ухом. – Бедный мой, скиталец… Достала тебя эта космическая “одиссея”... Кот, не поднимая головы, мотнул ею, нервно ощерившись. – Да, вижу-вижу... – Ну, брат, участь твоя, такая… – и, склонившись, пошептала: – Мы говорили с тобой об этом… Помнишь?.. Не знаю, кого благодарить тебе за этот тур-вояж… Но очень-на хочу узнать… – Хватит нежностей, капитан! – сурово прервал её Ворон, оставаясь в стороне и придерживая большим пальцем правой руки застёжку кобуры своего бластера. – “Электрики” доложили – энергоустановки выведены на полную расчётную мощности, готовы вспороть Портал и отправить кису восвояси… Ждут только нас... Твои действия, Княжна?.. Нежно огладив Коту холку, Княжна сухо отдала приказ: – Допинг, четверть ведра молока – в направлении Портала, каждые метров тридцать – поставить! Бидон рассчитать на весь переход. Устав и Уга – последний бидон оставить на самом пороге, вплотную к скале, открытым. И чтоб наш горе-турист молоко унюхав, это видел. При слове “молоко” – к Коту вдруг стали возвращаться признаки жизни, и, чудным образом, оживившись, он приподнял свою хитрую морду. – Ну, вот!.. – на молоке! – дотянем до Портала… – весело подытожила Княжна. – Разрешите выполнять, товарищ майор?.. – А, попробуйте, товарищ капитан… – как-то неопределённо отозвался тот, отступая в сторону, но незаметно расстегивая кобуру... – А... – и попробую! Вся возня с продвижением к Порталу заняла минут двадцать. – Не хочет!.. “твою дивизию!”– бессильно выдохнула Княжна, стоя над Котом, вновь завалившемся прямо на пороге Портала, и, на этот раз, уже “в мёртвую”! – опрокинувшись на спину, с закатившимися, дикими глазами и закинутыми вверх беспомощно дрожащими лапами. То ли страх перед вновь предстоящим, истязательно-умопомрачительным перемещением (Бог весть – куда?!. зачем?!.), то ли от количества выпитого молока, но Кот явно демонстрировал либо панический страх, либо резко наступившее… ослабление желудка. Возможно – и то, и другое... “Какое-на!.. - совсем сдурели! – какое путешествие-на, когда желудок полон!?. Да в такую даль и – хрен вас знает! – в какую неизвестность?!.” – читалось на его дико испуганной морде. – Что за “митусня”?!. Родной мой?.. – склонившись над Котом, ободряюще подмигнула ему Княжна. – Ни первый раз, ведь, замужем! Сватался уже, поди?.. Ну же, вставай!.. – Мя-я-у!.. – взмолился Кот, панически замотав очумелой головой. – Понятно… – саркастично усмехнулась Княжна, меняя тактику убеждения. – А ты, оказывается, у нас – просто пошлый алиментщик!.. А я-то, дура, думала, что повстречала, наконец, настоящего “гэроя-касмудесантника”! – Мя-я-у!.. – возмутился Кот несправедливости такого обвинения. – Да не “грузи” ты мне свою дешёвую мужицкую “отмазку”! Наплодил, небось, там, у себя, целый взвод бездомных котят – и сбежал, трусливо, подло… как все вы… мужики! Княжна замолчала, изобразив глубокую женскую скорбь… – Мя-я-у?.. – участливо отреагировал Кот. – Да ну тебя!.. – Княжна обиженно отвернулась. – А я решила, было, что мы с тобой, возможно, станем… напарниками. – Мяу! – решительно вдруг отозвался Кот, с трудом вставая на дрожавшие лапы. – Ты серьёзно?.. – спросила она призывно (провокационно по-женски), лукаво сощурясь. – Мяу! – вполне мужественно заверил её Кот. – Ну… ну, не знаю… – Княжна вдруг стала абсолютно серьёзной и отрешённой. Она обернулась к своей группе, напряжённо следившей, всё это время, за ходом её нежных переговоров, и медленно перевела пристальный взгляд на Ворона. Она то ли ждала от него приказа, то ли… прощалась. Ворон… как-то неопределённо, лишь повёл плечом. – А-а… ну, да… – где наша не пропадала!.. – Княжна одарила всех своей (не устану повторять!) убийственной улыбкой. Решительно подойдя к самому краю проёма Портала, она обернулась. – Да, кстати, командир, “блоха”… она – во мне. Имей в виду. До свидания, мальчики! Авось, свидимся… Поправив рюкзак за спиной, она двойным хлёстким взмахом кисти руки (с доводкой большим пальцем) перекинула конец поводка Кота в затяжной узел у себя на запястье и, прикрывая глаза свободной рукой, шагнула в ртутную призрачность Портала... – Мы с тобой теперь в одной связке – ты понял?!. – да не дёргайся ты!.. – искажённым, как бы фаз-инвертором, донёсся её голос из утробы Портала…
Остров. Знакомство Лешего и гостя Липкая, вонючая жижа… ритмичными толчками – с мерзким чмоком и последующим удушливым сероводородным выхлопом – стала медленно покрывать его ботинки, неудержимо всасывая тело в грунт. – Вот же, чмо!.. – невозмутимо (как ему казалось) произносит гость и, быстро нагнувшись, начинает торопливо расшнуровывать правый ботинок, уходящий в вязкую почву (почему-то быстрее левого). – Похоже, приятель, ты положил на них свой глаз… Ну, так – прими в подарок! – и, стащив-таки ботинок, в рывке заваливаясь на бок, он запускает его в голову чудища. Тот явно такого не ждал – и удар пропускает. Подкованный каблук приходится прямо в лоб – и, с матерным воплем, Леший слетает с пня. Земля становится сразу твердой. Выдернув из грязи вторую ногу, гость бросается к противнику. Однако – не стоило так спешить… Леший, лёжа на спине, изловчившись, бьёт наотмашь дубовым посохом уже в лоб подскочившему гостю. То ли оглушительный щебет, наконец, проснувшихся местных птиц, то ли просто звон в голове у обоих – по разную сторону от пня, сидят два угрюмых персонажа, оба с шишками на лбу, и очумело пялятся друг на друга. Так, оказавшись нос к носу, гость теперь мог лучше рассмотреть своего противника. Это был древний, согбенный старик, лет за сто, не меньше (а больше?.. – кто тут считал?!). Крючковатый, изъеденный былой оспой нос; заострённые и ороговевшие на кончиках уши, поросшие сизым мхом; мерзкая, вишнёвого цвета, с пятак, бородавка на правой стороне шеи… – совершенно, внешне, такой себе, дедулька-пень замшелый. И откуда такая сила оказалась в этих немощных руках?!. – Ну, здрась-сь-се… вам – это всё, что мог сказать в такой ситуации гость (как, всё же, воспитанный молодой человек), сдержанно кивнув головой. Чудище в ответ мотнуло своей гривой и, прикрыв одну ноздрю пальцем, громко, смачно высморкалось. “Будем думать, это есть местное приветствие”, – миролюбиво решил для себя гость и осторожно продолжил: – Разрешите представиться (самолично, ибо авторитетного посредника, увы, не имею): я – Кирилл… путешественник, назовём это так. Позвольте узнать, как я могу к вам обращаться?.. – Ку… – надменно отозвалось чудище. – Ёмко... – уважительно отозвался Кирилл. – Доброго вам здоровьица… бабушка Ку. Чудище, скривив удивлённо надменную мину, вдруг показало ему свой змеевидный язык и брезгливо сплюнуло в сторону. – Или, простите, дедушка?.. – быстро поправился Кирилл. – Я, видите ли… товарищ Ку, нездешний и мне трудно, пока, разобраться… в половых, простите, признаках местных обитателей… но, если вы – “дедушка”, то признаки мужественности в вашей осанке – поверьте мне, бесспорны!.. Чудище, чуть задумавшись, важно ухмыльнулось. – Ну, а если вы – “бабушка”... – Кирилл, дурачась, изумленно развёл руками. – Поверьте, формам вашей фигуры могли бы позавидовать любые “тёлки-метёлки” – модели из моего тамошнего, земного (об этом – потом) шоу-бизнеса! – Кю… – Понимаю… и совершенно с вами согласен, мой друг – позвольте мне так, усреднённо, вас называть – и, поверьте, я искренне рад нашему случайному знакомству. Надеюсь, вы станете моим добрым попутчиком и прекрасны гидом в предстоящем путешествии по тутошнему, как я понимаю, “Плюку”?.. Чудище, в качестве ответа, неожиданно швырнула в гостя недопитым штофом, едва не попав тому снова в голову. – Не станете… – сам себе ответил Кирилл, успев-таки увернуться. – Ну, а если вы, мой друг, упрямо намерены меня тупо “отметелить”... – он снял с предохранителя свой бластер – то я здесь с вами совершенно не согласен. Чуть опустив ствол, Кирилл чиркнул бластером под ногами собеседника. Бездымно вспыхнув, провалилась и исчезла полоска грунта, оставив за собой канавку, сантиметров пять – шириной и с десяток – глубиной… – Ты, смотри!.. работает... – как бы удивлённо воскликнул Кирилл. – Ты!.. – заорало вдруг чудище, на чистом русском языке. – Совсем охренел?! – Та-а-к… Ну, тогда – давай сначала… – пряча бластер в кобуру, предложил Кирилл. – Ты, вообще, кто есть?.. – Я?!. – возмущённо воскликнуло чудище. – Я – Леший!.. Хозяин здешних мест! – Ну, здрав будь, Леший, – невозмутимо произнёс гость. – Ну, так… виделись... – Леший, обижено хмурясь, осторожно огладил шишку на лбу. – А-а… ты об этом… – и Кирилл, добродушно усмехнувшись, огладил свой саднивший лоб. – Ну, а я – по-прежнему, Кирилл. Извини, пока – без принятых рукопожатий... Подружимся – будешь звать меня: “Кира”. Ну, и чё ты здесь, дружище-Леший, “дурку гоняешь”? – Ну, так… пугануть тебя! – А-а… а мама знает?.. – демонстративно повернувшись к чудище спиной, Кирилл, присев на пень, стал спокойно обувать босую ногу. – Чяво?.. – Не “чяво”, а “чья”. Мама знает, как ты здесь куролесишь?.. – Нету мамы… нету мамы у меня… Помолчали... – Ладно, Лёш… Будем считать, что вогнал ты меня в испуг… И очень сильно… Что дальше?.. – Ну... тогда?.. тогда – ори! – оживился по-детски Леший. – Что?!. Чё орать-то?!. – Давай, так: “Ох, зараза, ох, подлюка, видно, в детстве тебя мама не купала, потому как дрыгался, не слушал, норовил – всё укусить! Вот – и вырос, таким, грязным, неумытым поросёнком!” – Кого, прости!?. Маму?.. укусить?!. – скептично заметил Кирилл. – Не твою же… – буркнуло чудище. – А-а... ну, да… – согласился Кирилл, но снисходительно предложил: – “Маму” – трогать не будем! Давай, по классике: “Ой, люди добрые! Ой, помогите! Погибаю! Зажирает подла чудище меня!”… Сойдёт?.. – Ну… если “по классике” – нормально. – Ой, люди добрые! Ой, помогите! Ой, загрызает подлюка Леший – гад вонючий! – завывая, заголосил по-бабьи Кирилл. – Вот!.. это ты… вот это – зря… – обиженно насупился Леший и щёлкнул пальцами. Полянка, чудным образом, вдруг превратилась… в винный погреб. Сырой полумрак, всё в паутинах, плесень на дубовых бочках... И запах… Преобразилось и само чудище – куда девались его роскошная борода и шевелюра… Это было уже облезлого вида существо с редкой слипшейся шерстью, как будто свежевыкупанная, взъерошенная болонка, с ошалелыми на выкате глазами, с очень широким, узкогубым ртом. Уж теперь, действительно, неопределённого пола и возраста. – Неплохой “прикид”, только… старит тебя, прости, немного, – вставая с надоевшего пня, спокойно прокомментировал Кирилл неожиданную метаморфозу Лешего, а заодно – и смену интерьера. – Ну, так, чё тебе – не так, мой друг?.. – риторично вопросил он, разминая спину. – “Гад вонючий” – не надо… – твердо произнёс Леший, растворяясь в темноте подвала. – Ну, так это… это – для образности… Понимаешь?.. Лёшь, она… усиливает! – Чяво?.. – эхом донеслось из глубины подвала. – Трагизм происходящего: “Ох, какое жутко чудовище напало! Нету сил моих бороться с ним – один лишь запах этот убивает напрочь!” Понимаешь?.. – А-а!.. – одобрительно и с интересом сообщила морда Лешего, вдруг возникшая из темноты. А вот это – это правильно! Тогда – давай! – и не скупись на эту твою… “трагизьму”. – Не вопрос! – “счас” добавим… – Кирилл артистично прочистил горло и, глубоко шумно вздохнув, неожиданно, по-свойски, совершенно откровенно, устало спросил: – Лёш, а выпить у нас… есть?.. – и, облизав пересохшие губы, пояснил: – Что-то… не в голосе я, брат, сегодня… – Откуда?!. – оторопело отозвался Леший, забыв, что сидит на полу винного погреба, упираясь разбитой головой о днище бочки, из крана которой на его ошмотья призывно капало (вне всякого сомнения - вполне выдержанное!) вино. ……– Лёш?.. Ну, ты…– укоризненно покачал головой Кирилл, кивнув на винный кран. – А!.. Совсем – из головы!.. – смущённо воскликнул Леший и, подставив палец под кран и слизнув, извиняясь, добавил: – “Абдэльмассе…” – моё люби-и-моё! Оба дружно расхохотались, подставляя свои кружки к изобильному крану…
Остров. Подготовка к приёму пришельца Зал Управления Островом располагался в пещере мраморной скалы, высоко в горах (что обеспечивало Духу требуемую демонстрацию для краснотварных его властную, высшую и неустанную “всепроницательность Господина” над “Муравейником”), и собой напоминал хирургическую операционную. Устраивая помещение, Дух использовал природный интерьер – надо было только срезать лишние выступы породы и хорошенько всё отшлифовать. Он с детства любил блеск белоснежно-чистого кафеля и интуитивно – всегда и везде! – к этому стремился (даже когда приходилось… чистить унитаз!). Было это – что-то на “генном уровне”… Белый цвет – во всём! – его всегда вдохновлял, наполняя простым и очевидным смыслом существования... Закутанный в белоснежный махровый халат, с ещё мокрой (после душа) головой, Дух блаженно вытянулся в кресле за Главным Пультом Управления. На приятно белоснежном полу, возле дивана, общей грязной кучей, валялось сброшенное армейское обмундирование: серо-чёрный камуфляж, альпийские полусапожки, ремни портупеи и вооружение (даже небрежно оставленный убойный бластер) – убирать всё это после возвращения с Земли не было сил. На диване, растянувшись во всю его длину, призывно-нервно всхрапывал верзила-Кот, переживая, очевидно, наиболее яркие впечатления от своей космической – о, горе! – одиссеи и стыдливый, неудобно-очевидный факт чрезмерно таки взращенной массы своего тела... “Как быть?!. Что делать мне теперь с моими прежними девчонками?!. На лапах! – только и осталось, что носить?!.” – очевидность мучила его сознание… – У нас – Гость… – не оборачиваясь к вернувшейся из ванной Лили, сообщил Дух, не отрываясь от центрального монитора. – То ли сам пришёл, то ли за мной с Земли увязался… Или Кот “на хвосте” притащил?.. – Ой!.. “симпати-и-шны” какой… – промурлыкала Лили, взглянув на экран, и, обнимая Духа сзади за плечи: – Согласись?.. – Только невоспитанный и наглый… – раздражённо констатировал Дух. – Зашёл без стука, ноги у порога не вытер… – Ты о чём, милый? – Портал оставил настежь, лес пожёг… – А… у этих романтиков всегда так – идеалистично, но не практично. – Так… вы что – знакомы?.. – Дух нахмурился и бросил на Лили косой настороженный взгляд. – Да встречались как-то… на одном из звёздных перекрёстков, – игриво вздохнув, она миролюбиво прошлась лёгким массажем по его плечам и многозначительно заметила: – Но пришёл-то он – один… – Угу… и это – любопытно… – Дух, повернувшись к ней, обнял за талию и, усадив к себе на колени, стал заигрывать с локоном волос, свисавшим над её ушком. Их “медовый месяц” явно затянулся. – Передай Лешему, чтоб гостя пропустил – и без всяких, там, его дремучих фокусов. – Без “фокусов” – не получится. Я сама начала уставать от его постоянного нытья, что ему невыносимо стало скучно и: “Жизнь моя – бессмысленно сера!” Так что – позволь ему слегка… порезвиться, наконец. – Ну… если только – “слегка”… – Дух попытался усилить свои ласки, но Лили игриво выскользнула из его объятий. – Какой ты у меня, однако, “ву-у-мны”… – она чмокнула его в макушку и, явно взволнованная, выбежала из зала. – Тебе, я вижу, это нужно не меньше, чем Лешему, – бросил он ей вслед. – “Нет приказа – нет и спроса... С кого после спросить?..” Дух откинулся к спинке кресла и, обращаясь к Коту, уже вслух задумался: – Do or do not? ¹ А, верзила? Как бы не пришлось вызывать товарища Свипера ²… ____________ ¹ Do or do not – что делать, что не делать (англ.). ² Свипер – sweeper – чистильщик (англ.) ________________ На последнем слове Духа, Кот нервно вздёрнул голову, соскочил с дивана и, вздыбив шерсть, истерично загортавил. – Да не ори ты! – Дух поморщился, устало протирая глаза. – “Сам нэ хачу”…
Встреча Княжны с Хранителем Рода Широко и безмерно в уходящую даль на Восток (как бы стоя и где-то на Уральских вершинах у себя на Земле, встречая новый восход), до самой видимой дымки местного горизонта перед ней вдруг… открылась “сибирская тайга” (или как её, там, называют?). “Значит, будем думать, я – дома, где-то… восточнее Екатеринбурга, на среднем Урале… надеюсь, не на перевале Дятлова!” – иронично для себя заключила Княжна и подчёркнуто громко для всех, чётко заявила: – Не надо этих ваших увертюр – вся голова трещит, глаза слезятся и... тошнит, простите. Прошу – снять весь этот ваш эффектный голограммный иллюзион… Если можно – прямо к делу! – и без этих ваших… зомби-штук. Очень хотелось – хотя бы! – присесть... – но она, сцепив зубы, молитвенно воззвав, продолжала гордо стоять, придерживая на животе обожжённую при телепортации руку. Мало того, что ей пришлось ”потолкаться плечами” на переходе, так ещё и Кот пропал, зараза, или совсем сгинул, бедный. “А вот вам – хрень вам, вашу мать!” – понимая, что находится под “колпаком”, несмотря на всю безысходность своего положения, Княжна глубоким сердцем улыбнулась. – “Знай, наших – недоцелованных подруг – страшное оружие!“ – Будет поцелуй – и будут дети… – неожиданно пришёл громовой небесный ответ – да так, что внутри Княжны всё завибрировало. Но голос был мужским, волнующе бархатным баритоном... – Даже так?.. – Княжна, пошатнувшись, опёрлась-таки спиной о скальный выступу. – Всегда готов! Где, когда и с кем?.. – и (уже себе под нос) хрипло выругалась: – Сука-чёрт... – За твою дерзость и, вдобавок, за “сука-чёрт” тебе, боец, стакан бы скипидара, да с патефонными иголками… в одно место! – О-о... как по-взрослому тут у вас! Прости, ты сам меня на искренность “развёл”. Оголил, можно сказать, всю мою девичью будущность, – княжна сняла шлем-каску и растряхнула волосы. – Руку зачем было портить?.. – Сама просунула! Я едва успел – была бы полная аннигиляция и лишь два кванта света на каждый атом твоей руки. Антиматерию нахрапом брать нельзя. Помолчали… – Прости и ты меня… за “патефонные иголки” – уже тише и мягче стал незримый голос (в нём явно появилась некоторая неловкость). – Твой наглый прорыв Портала, армейская спецуниформа и напускная (как я теперь понимаю) грубость меня, действительно, дезориентировали. Хотя мог и догадаться – будет так мужчина, горячо и навязчиво, думать о своём ещё не рожденном ребёнке?.. – Я принимаю!.. ваши извинения, – резко перебив его, Княжна задорно улыбнулась. – Таинственный друг, прошу – прямо суть: в чём эта “Тайна мира?” – Самая охраняемая тайна в мире, бесстрашная космодесантница-Княжна, она же капитан спецподразделения ВКС Ольга Князева, – история России… Она – центр Мира, его Душа; с нашей Расы всё начиналось – и ею всё закончится (согласно логике вещей)... Ты присядь, не храбрись, отдышись и слушай. – Мерси… – Княжна очень послушно сползла спиной вдоль скалы и, присев, с нескрываемым облегчением вытянула онемевшие ноги. – Можешь хлебнуть своего любимого коньяку… и, так и быть, закурить (впрочем, нужно ли тебе моё разрешение?)… – И, тем не менее, благодарю, и с вашего позволения… – Княжна сделала большой, жадный глоток содержимого своей фляги, блаженно закрыла глаза, но закуривать, при этом (по своей привычке), почему-то не стала. – Так, слушай… – продолжил небесный голос. – Первыми на Мингард-Земле появились “Сыны Божьи” (как упоминается о них в еврейской Библии, на шестой день Творения). Это была человеческая РАСА – Роды Асов Страны Асов – четыре братских рода ариев-славян (белокожих, русоволосых, рост 2,5-3,5 метра, группа крова I или II) и называли себя Асами. Два рода ариев – Да’Арийцы и Ха’Арийцы; и два рода славян – Святорусы и Расены.
Цвет роговицы глаз (ирис) отличал их (соответственно, стальной, изумрудный, небесный, огненный – по цвету солнц, что светили на их родных Землях), но все они были детьми Бога Рода Всевышнего, Творца Мироздания. Их небесными покровителями были брат и сестра Тарх-Даждьбог и Тара – дети Перуна, внуки Сварога. Тарх дал 9-ть книг “Веды”. Наша прародина называлась Даария (иначе: Арктида, Гиперборея, Северия, Арктогея) – материк на Северном полюсе (северная часть Гренландии и Земля Франция Иосифа – её ныне видимые части).
Каждый род получил свой удел: Х’Арра (см. 1) – Ха’Арийцам, Туле (см. 2) – Да’Арийцам, Раи (см. 3) – Расенам и Свага (см. 4) – Святорусам… Голос замолчал, и Княжне показалось, что в конце она услышала вздох… глубокой, приглушённый. – И?.. что?.. Что было потом? – осторожно спросила она. – Потом… потом возникли люди (дети юдеев, юди – в перворечи означает «лунные деятели») – Адам и Ева – творение мятежного Сатанаила (бывший Денница – правая рука Бога Творца – ставший, после своего падения, еврейским богом Яхве). “Созданные из праха”, они призваны были им, чтобы низвергнуть в “прах” Сынов Бога, чем и посрамить их Отца. – Уточни – “низвергнуть в прах”?.. – “Низвергнуть в прах” – значит, развратить, растлить, отвратить от Отца Небесного – Бога Жизни и, в итоге, уподобить себе – то есть, “праху”… Так началась извечная вражда адамитов (потомков Адама) с человеческой Расой. Этим и объясняется их извечная, неприкрытая ненависть к России. Ненависть рефлекторная, на уровне запаха – на генном уровне! Что ты знаешь о Руси?.. 1000 лет назад нам “помогли слезть с деревьев”. одарили грамотой, названием “Русь”, варяжскими князьями, греческой культурой и еврейской религией?.. И разве можно в этом сомневаться, когда сам Патриарх Кирилл (Гундяев) своим “святейшим словом” объявил: “А кто такие были славяне?.. Это – варвары… Это люди второго сорта. Это – почти звери!”¹ Веками нам внушали миф о темноте, безграмотности и забитости славян, и в итоге – мы кланяемся чужим богам и пророкам, живём историей, чаяниями и правилами не своего народа. Мы были народом с обрезанной памятью... И вот – настали новые русские времена. Россия, очнувшись от наваждения кривых зеркал, снимает вековую пелену с глаз, ибо несёт в себе особый ген, духовную силу «Хварно», которая, подобно легендарной птице Феникс, однажды возродившись, сыграет спасительную и поворотную роль в судьбе цивилизации. Русь встаёт с колен. Народ волхвов, народ творцов просыпается. С появлением всемирного Интернета – с потерей адамитами (интеллигентно называющими себя ныне англо-саксами) их монополии на информацию – проявились очевидные нестыковки в официальной мировой истории и, главное, в истории России. Стёрт сам факт её происхождения, как колыбели человеческой Расы; вычеркнуты десятки тысяч лет её традиции; полностью уничтожена сама память о Великой Тартарии, как о планетарной славяно-арийской ведической цивилизации; скрыты её супер-технологии; фальшивая “античность”; поддельные летописи; лицемерный блеф “татаро-монгольского ига”; добавленная адамитами 1000 лет их “мировой истории”, необходимая англо-саксам, чтобы дорисовать, задним числом, своё великое лжепрошлое. И на посошок твоим раздумьям – финальная “зачистка” – последние из случившихся, серии общепланетарных ядерных бомбардировок в первой половине 19-ого века, когда добивали адамиты Великую Тартарию... – Бомбардировка ядерная?.. в 19-ом веке?.. – скептично переспросила Княжна, словно очнувшись.
– Вся поверхность планеты, как следами перенесённой оспы, изуродована круглыми озёрами или сухо-земельными круглыми мега-полянами, удивительно коррелирующими с воронками от ядерных взрывов (по их диаметру легко рассчитать и силу применённого заряда в мегатонн тротилового эквивалента). – Нас учили, что это – следствие последнего оледенения. – Удивительное знание законов геометрии… у этого ледника! И завидное чувство симметрии… – А что было на самом деле?.. _____________ ¹ интервью телеканалу “Россия” 21.09.10 г. во время визита на Дальний Восток. __________________ – Был 1812-ый год – ядерный удар по Москве (в ночь 15-ого сентября) и 80 тысяч погибших (в Херосима – 70 тысяч, в Нагасаки – 60 тысяч человек); был 1816-ый год – “год без лета” и три последующих года “малого ледникового периода”; голодный мор; впервые вспышки рака (как следствие радиации); бегство населения Европы за океан – официально объявленное как освоение Америки (под рекламной кампанией “золотая лихорадка”) и заселение Австралии. – А куда девалось лето? – Ты – человек военный, должна знать, от ударной волны ядерного взрыва даже бетон превращается в пыль. Пылевые облака закрывают солнце, проливаются потоками глины на посевы – становится очень холодно и голодно. – Дальше... – Княжна невольно поёжилась и быстро хлебнула коньяку. – Разрушенные города объявляются остатками “античной” архитектуры, выжженные леса возрождаются квадратно-межевым способом посадки (глядя с орбиты, ты не могла не обратить внимание, как леса Центральной русской равнины расчерчены аккуратными квадратами, и, кстати, все деревья, на сегодня, не старше двухсот лет). – Да, это бросается в глаза… А где и как узнать, если всё так скрыто? – Имеет ценность знание, полученное собственно тобой. Не прочитанное, не услышанное, а добытое собственной, личностной мозговой работой. Здесь поступай, как профессиональный следователь – не имея прямых доказательств, тщательно скрываемых от тебя, делай выводы по совокупности косвенных улик. – Неплохо б получить здесь… некоторые подсказки. – Первое, оглянись по сторонам и присмотрись к ландшафтам своей планеты Мингард-Земля. Это – к вопросу: “Где я?” Ищи во всём признаки деятельности Допотопной цивилизации...
Километровые глубины срезов поверхности планеты! – выработанные карьеры (урановые, в основном)… “Дымящиеся вулканы” – это терриконы – правильной формы конусовидные шлаковые сбросы отходов от металлургии на прошлых супер-домнах или выработки горно-обогатительных комбинатов, пропитанные ненужной (и потому – слитой в них) нефтью. В следствии чего, они дымятся и, постепенно нагреваясь, периодически взрываются, накрывая всё, заметь, не лавой, а пиротехническим пеплом. Везувий и Помпея… – классический и скорбный тому пример. Вся Земля – огрызок яблока былой цивилизации… На возникшем голограммном экране, тем временем, перед Княжной чередой прошли виды каньонов, с характерными террасами снятого грунта, оставленными ковшом роторного супер-экскаватора (своим размером, конечно же, лидировал Гранд-каньон в СЩА).
Затем – всемирно известные “вулканы”, действующие или потухшие, но всегда правильной конической формы и рыхлым грунтом, которой можно капать лопатой (здесь, конечно же, блистала красавица Фудзияма, которой ничуть не уступала наша дымящая Ключевая Сопка на Камчатке).
– Теперь – точно закурю!.. – была реакция Княжны по итогу всего ей изложенного. Она отрешённо затянулась и, выпуская дым, неожиданно для себя, закашлялась. – А, ведь, собиралась-таки бросить... Табачный дым её выдоха вдруг потянулся в возникшую, странным образом, чёрную пространственную точку с пульсирующим, ртутного вида контуром и, не тая, а, наоборот, плотнея и расширяясь, плавно сформировался в яйцеобразное облако, которое, быстро растаяв в паутине пробежавших мелких молний, открыло перед ней… …высокого (около 2,5-ой метров роста) витязя в сверкающей кольчуге, в шишаке с кольчужной бармицей, в белом плаще с красным подбоем и собольим воротником. – И не забывай о деталях, – произнёс новоявленный, снимая бармицу. – Вот наглядный тебе пример – “средневековые рыцарские доспехи”. Что можешь сказать о них?.. – Я?.. я лучше послушаю тебя… простите, вас, – сбивчиво ответила Княжна, под впечатлением не столь эффектного появления витязя, как мужественной красоты его лица. – Имеем данное изделие, полученное, заметь, на кузнечно-прессовочном оборудовании… – снимая шишак, пояснил он и добавил: – И, опять-таки заметь, из нержавеющей стали (и это – в “тёмное средневековье”). Длинные русые волосы упали на его плечи; голубые глаза выдавали в нём святоруса из созвездия Лебедя (Макошь или Большая Медведица). – И это всё – всё “заслуги” России?.. – Ты – про доспехи?.. – спросил он, стаскивая свои кольчужные перчатки. – Я – про карьеры... – Это – техногенные “отпечатки пальцев” тех, кто так упорно – из века в век! – загонял Россию в угол, мечтая окончательно её поставить на колени (к чему они самонадеянно стремятся до сих пор), и не давал ей встать на ноги. Он протянул к ней руку, помогая подняться. – Второй закономерный вопрос, который следует себе задать: “Кто – я?..” Да, кстати, разреши представиться – Радомир, из рода святорусов, один из 12-ти Хранителей Рода, курирую военный аспект человеческой деятельности. Они стояли напротив друг друга, не отрывая свои взгляды. Их руки в пожатии задержались заметно дольше допустимого этикетом. – Вопрос происхождения… – самый трудный и болезненный. Здесь надо начинать с Адама – их “краеугольного камня”… – витязь галантно подвёл Княжну к ближайшему валуну и, накрав его своим плащом, усадил её на удобном уступе. Затем продолжил: – Нет, не в плане начала еврейской родословной, здесь – к вопросу их “первородного греха”… ДНК, скреплённая "мостами”, с интервалами: 10, 5, 6. Номера букв древнееврейского алфавита. В Иврите это: Йод, Хе, Вав, которые вместе составляют слово “Яхве” ¹. Такой вот – скромный, но со вкусом автограф генноинженера. Так евреи, действительно, стали “богоизбранным” народом – но избраны-то были они… их богом Яхве. И, кстати, в Ветхом завете нет ни слова о Дьяволе, потому что там его называют… “Богом”. – А Саваоф?.. – спросила настороженно Княжна. – Он же кто? – А Саваоф – всего лишь сын упрямо бунтовавшей Лилит (первой жены Адама) от Самаэля (падшего “ангела воздуха”, правой руки Яхве). И в этом – вся интимная религиозная “тонкость”, о которой не принято говорить вслух… Как и уточнять – зачем Моисей таскал евреев по пустыне 44 года и прекратил этот “марафон” с появлением, именно, третьего поколения?.. Чтобы вымерли все, кто в наказание не должен был вступить на “землю обетованную”?.. Нет, чтобы родились те, в ком воплотился “новый чистый” генотип людей, с требуемыми характеристиками “мировых управленцев”. Метод воздействия на пациентов – их пища. Технология биохимической трансмутации – нутригенетика ². Для чистоты эксперимента – воздействие на геном “творения” исключительно единственным в употреблении, синтетическим и, при этом, кодированным пищевым продуктом – “манной небесной” – продолжительностью в полную жизнь, не менее двух поколений (и мать, и отец – с их рождения! – должны были питались только манной). Первое поколение рождённых в пустыне было зачато “грязными” – вышедшими из Египта родителями. Только рождённые в пустыне родители в своём потомстве (третье поколение от Исхода) могли дать гарантированно “чистых”.
Этому и служил “ковчег завета”, полученный Моисеем от Яхве на горе Синай вместе с каменными скрижалями Завета (на третий месяц Исхода из Египта) – “машинка” с портативным ядерным реактором, производившая манну шесть дней к ряду, а на седьмой – субботу – почему-то “отдыхавшая” (очистка, техническая профилактика) – отсюда и почитание евреями субботы. Для воспитания “отличников боевой и строевой подготовки” – ежедневный марш-бросок по пустыне и (вечером у костра, после принятой “дозы” в виде манны) идеологическая обработка – “аналитическое” чтение Торы двурогого Моисея и, главное, выработка свода трактовок к ней – Талмуда, по которому и стали жить последующие поколения евреев, руководствуясь им в повседневной жизни и не вспоминая (всуе дней своей “творческой” мировой деятельности) о ветхозаветной Торе. _______________ ¹ Яхве (Иегова) – иудейский бог (Сетх у египтян – уродливый, оскоплённый Гором карлик). ² Нутригенетика – раздел генетики – управление геномом человека через рацион питания _________________.
Здесь надо помнить главное, что сказал Иисус Христос иудеям: ”Ваш отец – Диавол; и вы хотите исполнять похоти отца вашего. Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины. Когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он лжец и отец лжи” (Евангелие от Иоанна, 8.44).
О талмудических гадостях и, особенно, о мерзостях рождённой из недр Талмуда Каббалы в её откровенных изречениях по отношению к остальному человечеству – я (не имея с собой зубной пасты, чтобы вымыть после рот) говорить сейчас не стану… Перевари сначала это... Радомир неизвестно откуда извлёк небольшой термос, заигравший в солнечных лучах блеском своего корпуса, и, наполнив его съёмную крышку-чашку чем-то горячим и ароматным, протянул напиток начавшей хмелеть Княжне. – Третий извечный философский вопрос: “Что – я?” (что делаю, какой в этом смысл?), – рыцарь подсел рядом (очень рядом) к Княжне и, глотнув содержимого термоса прямо с горлышка, грустно усмехнувшись, продолжил: – Единственная заповедь иудейского бога, которую он оставил своему творению: “Плодитесь и размножайтесь”… Так к чему удивляться скотской природе людей?!. Отработал биоробот свою программу – расшатал любой государственный строй, где бы ни оказался, оставил такого же революционера-наследника – и в “расход”!– он выплеснул остатки чая из термоса, вытряс заварку. – А они, наивные, ещё надеются получить от него свой дивиденд… На генном уровне ”заточенные” на разрушение любого государства во имя построения единого царства для своего Машиаха (Мессии), биороботы становятся ему (Антихристу) вдвойне опасны по факту его воцарения на мировом престоле – и неминуемо подлежат ликвидации!.. “Больше шерсти, больше мяса!” – это всё, что нужно от кроликов их фермеру-скотоводу, с навязчивой манией экспериментатора-генетика… Не согласен с такой участью, – Радомир решительно поднялся с камня, – ищи иной смысл жизни… иного Бога. Он отошёл к отвесному обрыву скалы, где остановился у самого края и, широко раскинув руки, торжественно, но сдержанно поклонился Солнцу. Княжна вдруг поняла, что местная звезда, каким-то странным образом, была уже в зените – и, значит, на камне она просидела… не менее 6-ти часов!.. – Ничего себе – политинформация с кинозарисовками!” – удивилась она, вставая с камня, и тревожно подумала: “А кустов-то поблизости – нет!..” Она сзади подошла к Радомиру и осторожно спросила: – Вы – простите, солнцепоклонник?.. Витязь, не обернувшись, молчал и, казалось, был погружён в молитву. – Типа, Эхнатона ¹, низвергнувшего пантеон египетских богов?.. – не унималась Княжна, заглядывая через плечо ему в лицо, – и провозгласившего монотеистический культ Единого Бога Атона ², олицетворяемого в Солнце?
И тогда внутри Княжны отчётливо прозвучали молитвенные слова: “Отче Наш, неведомый, но сущий, Да святится имя нам Твоё. Пусть придёт Закон Твой, свет дающий Миру звёзд и в наше бытие. В этот день ты накорми нас хлебом И прости нам смертные долги, Как и мы прощаем перед Небом, От соблазна и от зла нас обереги.”
– «Молитва Эхнатона» (известна также, как «Молитва Слепого») – первоисточник молитвы «Отче Наш». Ты меня позже спроси, – предваряя её вопрос, ответил Радомир, по-прежнему неотрывно взирая на Солнце, – кто были те три волхва, что поднести Христу-младенцу свои дары. Какой национальности, откуда и, особенно, та (пытливая, как и ты) женщина, что была среди них. А пока, для первой встречи – пожалуй, достаточно, – и, наконец, обернувшись, весело ей подмигнул. – Тебе, похоже, надо оправиться… от обилия принятой информации, да и подкрепиться не мешало. Ты – как?.. – Что это было?.. – с трепетом в голосе спросила она. – Очень знакомые слова… – Как-как… – чуть смутилась Княжна, – вопрос, конечно, интересный, и мне, действительно, как бы, немного надо побыть одной… собраться с мыслями… – она ему лукаво улыбнулась, – суть, так сказать, не расплескать… бы. – Пять минут, боец… – не удержавшись, Радомир сдержанно усмехнулся, но, сразу став серьёзным, таинственно обронил ей вслед: – Надеюсь, ты примешь мужественно то, что сейчас откроется тебе… Конец 3-ей серии
Четвёртая серия
Природа времени и денег Обильный ужин был позади, и теперь все трое – Дух, Лили и гостеприимно ими принятый гость – сытые и умиротворённые, комфортно расположились в уютных креслах у пылавшего камина. Общей свет было выключено, и пространство зала освещалось лишь холодным мерцанием мониторов пульта управления и жарким пламенем звонко потрескивавших “царских” дров в камине (ольховых – бездымных). ____________ ¹ Эхнатон – “угодный Атону”, ранее Аменхотеп IV ("Амон доволен", 1375-1336 гг. до Р. Х.). ² Атон – “животворящий”; полное имя звучит как Ра-Гор-Атон; изображался в виде солнечного диска с лучами, которые заканчивались кистями рук, держащими знак жизни Анх. __________________ Мужчины, лениво потягивая коньяк, молча курили. Кирилл-путешественник (так представил себя гость), с видом знатока, оценивал “свежеиспечённую” сигару, любезно предложенную ему хозяином. Дух, пресытившись своими самоделками-сигарами, вернулся к любимому “Беломору” (c неизменным кусочком ваты в гильзе папиросы – в качестве фильтра). Запаса курева в офицерском пайке должно было хватить на месяц. Лили, возилась с лимоном на журнальном столике, нарезая половинными дольками традиционную десерт-закуску “под коньяк”. Вся обстановка упрямо располагала поговорить о чём-то возвышенном, вечном… – Дорогой мой Кирилл, – прервал молчание Дух, поиграв с коньяком в полости рта. – Вы продолжаете утверждать бесспорность Ньютона в его определении категории времени?.. – Да, любезный мой Дух, утверждаю, – неторопливо отозвался гость, глотнув очередную порцию своего коньяка. – И, более того, таки-настаиваю. – Тогда, друг мой, позвольте возразить вам и сообщить, что есть-таки иной ответ на этот (мучивший меня ещё со школьной парты) вопрос: “Что есть, на самом деле, эта три-долбанная штука – “Время”?!.” – Почему – три?.. – Простите?.. – то ли не понял, то ли не расслышал хозяин. – Вы сказали: “три-долбанное время”. – Поясню… – Дух неторопливо наклонился к камину, чтобы с нескрываемым удовольствием прикурить от горящей щепки, вынутой из огня. – Время (как учил телят-нас Изя Ньютон) “есть длительность процесса”. – Бесспорно… – важно кивнул гость. – Согласен… – церимонно кивнул хозяин. – Но!.. это – лишь один аспект. Ибо, о! великий!, зачем скрывал ты от нас – “собак-гоев” – цикличность времени… (и это – “два”!), где длительность значения не имеет, а, более того, его природу волновую (и это – “три”!), где главное – поймать подъёмный гребень, то есть, “фазу” временной волны – и “быть нам в шоколаде”?!. – Как я понимаю, это – тезисная афиша. Прошу, развернуть полотно вашей мысли, – с игриво-надменным видом парировал Кирилл. – Извольте, мой друг!.. Но это будет монолог – вы сами напросились, – и, одним глотком допив остатки коньяка, Дух начал: – Даже товарищ Карл Маркс прекрасно знал, что существует, кроме западного, капиталистического способа производства – с разделением труда, ещё и азиатский – с соединением труда. Запад – это рационализм, аналитика повторений, двоичность шахматной доски, взгляд на историю – как прогресс. На небе прогресса нет! Там – цикл! Там – перемены! Не аналитика, а оценка. “Прогресс” появился, когда в 1522-ом году ввели Григорианский календарь, цикл развернули в линию. Ньютонское время есть длительность. Далее стали капитализировать длительность – т. е. , продавать будущее. И это назвали “кредит”. Ньютон, мастодонт классической физики, сунул нам линейку-время, где всё решает длительность процесса, – и носимся, с тех пор, по ней, как тараканы на бегах. That’s enough! ¹ Хватит, “Папа” всей мировой масонерии тех лет (Навигатор Приората Сиона ²), хватит! – голову морочить несчастным насекомым, обжигая бедным лапки, чтоб вынуждало их бежать! Пришла пора гасить горелку под раскалённым полом беговой арены! Выигрывал не таракан, пришедший к финишу, бесспорно, первым, а дядька в пейсах, сделавший удачно ставку на его счастливый номер. Здесь всё решал порядок следования, место в общей очереди – и, повторяю, длительность забега – здесь! – значения не имела. Измерялось место – по факту пройденного круга. И мера времени здесь – “цикл”! – завершившийся, то есть, закольцованный отрезок времени! – Дух пустил колечко дыма к потолку и взял паузу, давая возможность Кириллу переварить услышанное. – Ну… в общем, да… – наконец, в раздумье, отозвался тот. – В принципе, конечно, важно – как ты пришёл на финиш, хотя и падал, спотыкаясь, вставал и всё же догонял... – Именно! – поощрил собеседника Дух и, весело прищурившись: – Но самое “вкусное”, которое – “три”!.. – здесь он резко стал серьёзен. – Владелец сего игорного заведения – “оценщик” – “мужчина в чёрном” – за кулисами!.. Именно он – устанавливал размеры ставок, то есть – оценивал выигрыш. Для него время – волна… Дух многозначительно прервался, изобразив колебательное движение дымящейся в воздухе папиросы (c временной растяжкой – вверх-вниз)... Слушатели, следя за папиросой, задумчиво молчали. И оратор вдохновенно продолжил: – Время!.. Оно вибрирует, как всё во Вселенной, колеблется, имея точку наивысшего подъёма и точку наибольшего спада. Оценщик знает, что суточные планетарные приливы и отливы на Земле вызывает не цикличность вращения Луны с её, как бы, могучим притяжением (об этом – разговор отдельный: так, достаёт оно Земли иль нет?), а суточное колебание земной оси. И он не смотрит на Луну, соизмеряя ход её вращения, не тащит лодку, лежащую в песке на пляже, а ждёт… прилив, наступающий – последовательно! – с Севера на Юг (для Северного полушария) и ловит его подъёмный гребень. – Простите, мой друг, – прервал хозяина Кирилл. – “Время – деньги” – это мне знакомо. Но ваши параллели: “деньги – время” – мне не угнаться за полётом вашей мысли. Прошу, вернёмся к нашим “тараканам”… – “Таракан” – это “ростовщик”, который дал кредит банку, положив свой скромный капитал, как “срочный невозвратный вклад”, под (ой, как!) скромный ссудненький процентик, и ждёт, когда пройдёт обещанное время для возврата (чем дольше срок, тем процент выше, как правило, год – 3%). Он живёт на своём скромном ссудном проценте и играет на длительность времени. ”Дядька в пейсах” – это “меняло”, банкир, который саккумулировал взносы “тараканов” и передал полученную сумму другому дядьке – под более высокий процент (ставка рефинансирования – скажем, 13%), то есть, поменял на более выгодный. Меняло кормится от цикличности времени (взял ты у него деньги на полгода или год – верни кредит по окончанию срока – плюс фиксированный ссудный процент). ________________ ¹ That’s enough! – довольно, хватит (англ.). ² Приорат Сион – орден (с 1099 г.), главной целью которого является восстановление и сохранение сакральной династии Меровингов; хранитель сокровищ Иерусалимского храма; рыцари-тамплиеры – его военное подразделение. ______________________ А наивысший барыш получил “оценщик” – он играл весь год на плавающем курсе – сам его же устанавливая! – по точкам перелома волны, срывая свой гешефт ¹ и на подъёме, и на спаде, ибо знал – волновую функцию времени!.. Рокфеллеры-Ротшильды- Борухи – связка “процентщики-менялы-оценщики” управляет современном мире и задаёт результирующий вектор его трансформации в режиме «время-деньги». Данная связка сил служит энергетической основой, движителем, мотором для приведения в действие механизмов Мирового правительства, которое капитализирует время в деньги. Капитализирует в том смысле, что крадёт время у человечества, высасывает из него все соки и предуготовляет пути для прихода иудейского Мошиаха-Антихриста...
Мастерская Великого и Ужасного Духа, часть 1 – Ну и чё?.. И на каких углях, прикажешь мне, готовить эту кашу?!. – нервно поправляя кочергой поленья в камине, раздражённо вопросил Дух притихшую в глубине мастерской Лили. – Ответствуй, посредник! Та лишь повела бровями – типа: “сам решай” – и, возбуждённо поёрзав в кресле, приготовилась лицезреть предстоящий Акт Творения. – Угу, а как же!.. Ты у нас – сторонний наблюдатель, а раком стоять – мне! – Что ты там трындишь, милый! Делай первый штрих, там – само пойдёт! Демонстративно, не скрывая недовольства, Дух промолчал и отвернулся. Отбросив кочергу, он достал Карандаш из кармана и, как бы играя им бессмысленно между пальцами, хмуро замолчал. Нет, это не был страх творца перед Актом своего Творения и возможными последствиями. Надо было определиться с “материалом” Воплощения. Всего-то… – Ну чего ты тянешь?! – нетерпеливо воскликнула Лили. – Что тебя смущает?! – Да вот… где прикажешь “делать талию”?.. – уже подчёркнуто спокойно отозвался Дух, отрешённо глядя на огонь. – Хватит иносказами болтать! В чём твоя проблема?.. Где “затык”?!. Да ты, никак, боишься, милый?!. – Я?!. Мне?!. Бояться!?. – прокричал вдруг Дух с дрожью в голосе. – Мне бы только знать, из чего лепить сию “стату′ю”?! Не из мрамора же, в самом деле! – А меня из чего ты слепил!? – в ответ закричала Лили. – Из “совковой”, блядь, штукатурки!?. Помолчали… Каждый о своём: “А ей идёт так вслух материться”, – отметил для себя Дух. – “Так сексуально!” “Как лидеру – ему б чуть порешительнее быть… – отметила себе Лили. Тут, Дух заговорил вдруг медленно и тихо, постепенно погружаясь в себя: – Живые организмы состоят в основном из органических соединений (и, конечно же, воды)… Органические соединения – это, собственно, соединения ____________ ¹ гешефт – выгода, прибыль на обмане (евр.). _________________ углерода (за исключением карбидов, карбонатов и еще некоторого количества соединений углерода, которые относятся к неорганическим веществам… – ты смотри, помню!). Отсюда и термин "углеродная форма жизни”. Прикурив от раскалённой кочерги, Дух продолжил: – Так –“ышо раз”… Все живое на нашей планете состоит из углерода, кислорода, фосфора, водорода и серы. Так?.. Принимаю… Мы – углеродно-белковая форма жизни… Вынужден признать и это… Углеродные молекулы в себя включают кислород и азот. Да, включают… А если заменить углерод в молекулах органических веществ на другие атомы… либо воды в качестве растворителя на другие жидкости?.. Лили уже знала эту привычку Духа-отшельника – говорить с собой вслух – и была готова терпеливо всё слушать. А тот, морщась и упрямо потирая нос кулаком, угрюмо продолжал: – Но всё это не означает, что на других планетах не может существовать жизнь на основе совершенно других соединений. Каких?.. Так, на основе кремния (для образованных – Si от латинского Silicium) жизнь может и должна существовать на гораздо более горячих планетах, чем Земля… Здесь, словно очнувшись, он обратился к Лили (то ли из вежливости, просто вспомнив о ней, то ли, попросту, испытав потребность в собеседнике): – Ведь углерод, на основе которого строятся молекулы нашего тела, и силициум очень схожи по свойствам?.. Лили, из вежливости, согласно кивнула, особо не вникая в ход его мысли. – Если заменить углерод на кремний, а кислород на метан – получим… кремнево-белковую форму жизни!.. Кремнийорганическая жизнь… Silicon Life! Жизнь на основе кремния – это, пожалуй, самая, возможно, реальная форма альтернативной биохимии! – Да, но только вот – температура… – позволила себе скромно заметить Лили, – … при которой такая жизнь возможна, должна быть на порядок выше, чем у нас. В фольклоре многих народов встречаются легенды о встрече с "богами", которые сияли так, что на них было больно смотреть. Вот такие кремниевые ребята, имея температуру тела 1300º С, а это температура белого каления стали, могли запросто ослепительно сиять, но долго находиться среди нас были неспособны – начинали остывать и проявлять, увы, заторможенность. – Не подходит!.. – с досадой согласился с ней Дух. – Не подходит… – согласно повторила Лили. Дух снова мрачно замолчал и, пустив кольцо табачного дымы к потолку, стал очень внимательно его рассматривать. – А если – метаногены?.. – вдруг оживился он. – Такая форма жизни сможет потреблять водород, ацетилен и этан, выдыхая метан вместо углекислого газа! – Да, но это могло бы сделать возможными зоны обитаемости жизни лишь… в холодных мирах, вроде луны Сатурна Титан, – авторитетно и печально констатировала Лили. – Подобно Земле, атмосфера Титана, по большей части, также представлена азотом, но смешанным… с метаном! На поверхности присутствуют жидкие водоемы – прекрасные озера и красивейшие реки! – из этано-метановой смеси… – Так говоришь, будто сама там бывала, – зло оборвал её Дух. – И не раз… – спокойно парировала Лили. – Волшебные пейзажи!.. Вот только воду – всюду приходилось с собою таскать! Да и скафандр утомляет. Покинув кресло, она подошла к столику, чтобы сделать любимый коктейль Духа – водка с апельсиновым соком. Наблюдая за ней, Дух вдруг оживлённо воскликнул: – А если взять – и тупо всё объединить! – Уточни… – Лили прищурилась, смешивая жидкости. – Это должно быть Существо нашего температурного диапазона, имеющее тело на основе углерода, но дышать оно будет… водородом!.. выдыхая метан! Углеродоводородная форма жизни – что ни на есть, в точном её определении! – Прекрасно, – Лили подошла к Духу и протянула ему бокал. – Но, прости, мне кажется, ты слегка увлёкся, милый. Как это будет работать – решать Господину. Ты – создаёшь сосуд, Он – его наполняет. Как? – не нашего ума! – Что это я, в самом деле… – Дух тряхнул головой. – На сим – и порешим! – и облегчённо вздохнул, торжественно, в знак согласия и полной общности, чокаясь с Лили...
Метаморфоза Княжны Бегло оглянувшись на оставшегося в её ожидании Радомира, Княжна сразу юркнула за ближайший скальный выступ, как вдруг почувствовала приступ неудержимой тошноты… Всё окружающее потеряло сначала свой цвет, затем стабильность формы… вспышка пронзительно-белого света взорвала её мозг и, схлопываясь, утащила за собой сознание в зловонную, липкую тьму... Но, уже через мгновение, как ей казалось, она очнулась, удивлённо обнаружив себя лежащую ничком, судорожно сжимающую голову ледяными пальцами онемевших рук. Она с трудом разогнула показавшееся ей совсем чужим и непослушным тело, кое-как приподнялась – сначала на колени, затем опираясь правой рукой о скалу (в то время, как левая почему-то повисла плетью, не откликаясь на самые элементарные команды), – и, сломав любимый ноготь, всё-таки встала. Отдышалась, удивлённо разглядывая кисти рук, ставшие какими-то не своими, распухшими, огрубевшими… и почему-то уже без маникюра… Вспомнив (точнее сказать, остро ощутив), зачем уединялась, торопливо приспустив брюки, присела на корточки и, блаженно прикрыв глаза, затихла. “Что за хрень?.. – она подозрительно прислушалась к себе, к этим новым, неясным, внезапно возникшим ощущениям внизу живота… Опустив голову, настороженно заглянула в область паха… – Твою ма-а-ть… – сдавленным выдохом прошептала она. “Твою ма-а-ть!!!” – ярый мужской крик вырвался из-за скалы и прокатился в рокоте эха по горним вершинам, заставив Радомира досадно поморщиться. – Так вот, что значили твои слова, засранец, – выходя из-за скалы и едва сдерживая себя, процедила сквозь зубы Княжна хриплым баритоном: – “будет так мужчина (!), горячо и навязчиво, думать о своём ещё не рожденном ребёнке”?!. И она медленно двинулась на витязя, извлекая из кобуры свой бластер. – Мог бы и предупредить, паскудник ясновидящий! Ведь, наперёд всё знал, скотина! Знал же – сука! – и cмолчал! Заметно конфузясь, Радомир отвёл свой смущённый взгляд в сторону и промолчал. – Нет – ты послушай сюда, ясноглазый мой, сладенький, – продолжила она уже бесстрастным, но всё ещё дрожащим голосом. – Я требую простых, но внятных объяснений. И моли Бога, чтобы они оказались доступны моему пониманию. Мелкая нервная дрожь пробивала всё её тело, и ствол бластера, направленный в сторону витязя, опасно дёргался. – Первое, где моё тело? – сняв с предохранителя, Княжна демонстративно активировала бластер. – Второе, чьё это тело? – она передёрнула зарядник (по-ковбойски, взмахом одной правой, послушной руки). – И, третье, что всё это, мать вашу, значит? – судорожно сглотнув, заключила она. Радомир в ответ ей неожиданно улыбнулся и весело заметил: – Ширинку… застегни, – кивнув на конфуз её обмундирования, спокойно продолжил: – Твоё тело, в данный момент, в реанимации. Ты вышла из трёхдневной комы после неудачной попытки самовольного проникновения внутрь Мингард-Земли. Проблема с рукой синхронно срефлексировала и в это новое тело. Он демонстративно загнул указательный палец. – И это – раз. Индикатор активации бластера, при этом, моргнув, бессильно пискнул и погас. – Тело, в котором находишься теперь, – тело одного нашего экспедитора, порученца по особо важным, по имени Кирилл, позывной ”Кир-Князь”, который, в твоём прекрасном теле, сейчас расположился на больничной койке и нагло пялится на эффектную грудь молоденькой сестрички, склонившейся над ним (тобой) со шприцем анаболика в руке. Кстати, приготовься, будет немного больно. Витязь загнул средний палец. – И это – два. Зарядный блок бластера, при этом, самопроизвольно отстегнулся и упал к ногам Княжны… …которая, не обратив на это внимания, тихо ойкнув, схватилась рукой за ягодицу, чуть припав на уязвлённую ногу. – Не поняла?! – воскликнула она, с вызовом уставившись на Радомира. – Эффект бителесного синдрома – 3-хмерного синхронирования двух эфирно-сочленённых тел. Ваши торсионные поля получили одинаковую резонансную частоту. Что происходит с телом Х, то неизбежно отразится в теле У. – Так что?.. у парня вдруг раздует флюс – и мне, “синхронно” с ним, матерно выть и лезть на стенку?!. – Увы… Издержки производства… – Нет, что – серьёзно?!. Ему приспичит – мне кусты искать?!. И даже если только пукнет?.. – Отставить юмор, полковник!.. Ибо с этой минуты, ты являешься, как и он, экспедитором 1-ого ранга, что соответствует воинскому званию земного полковника, и поступаешь в моё непосредственное подчинение. Во время таких воплощений, твой позывной – “Князь-Кир”. Радомир загнул безымянный палец и, щёлкнув всеми тремя по воздуху, подытожил свою наглядную арифметику: – И это – три. – Неслабо… – Князь-Кир (как в данном положении следует теперь называть Княжну) задумчиво посмотрела на уже бесполезный бластер в руке. – А руку зачем было портить? – Сама просунула! Я едва успел – была бы полная аннигиляция и лишь два кванта света на каждый атом твоей руки. Антиматерию нахрапом брать нельзя. Зло сплюнув в сторону, Кир-Князь сунула бластер обратно в кобуру и сосредоточенно принялась обстоятельно шарить у себя по карманам в поиске сигарет... при этом, монотонно бормоча себе под нос: – Дважды два – четыре, шестью восемь – сорок восемь, квадратный корень из ста – конечно же, десятка… С этим, вроде как, порядок… За “полковника” – спасибо… – и, найдя, наконец, сигареты, машинально протянула пачку витязю: – Будешь?.. Тот лишь улыбнулся. – Ах, да… Пардонте… – прикурив, глубоко затянулась и, застыв на пару секунд, вдруг начала лихорадочно рыться в своём рюкзаке. – В правом боковом… – подсказал ей витязь. – Не поняла!?. – резко бросила она. – Косметичка, в которой зеркало… – мягко уточнил он. – Ну и шельма, ясноокий ты наш… – Отставить! – дерзить начальству. Накажу… – строго заметил Радомир. – Куда уж больше… Найдя, наконец, косметичку, она извлекла из её недр изящное зеркальце и медленно поднесла его к лицу… – Ну и?.. как он тебе? – серьёзно спросил Радомир. – Могли б и лучше подобрать. – А что не так?.. – Смазлив… – сухо оценив увиденное, она швырнула зеркало обратно в дамский бардак косметички и, вспомнив о сигарете, затянулась, и деловито спросила: – А что, на счёт моей земной карьеры?.. – По возвращении, за успешное выполнение миссии “Портал”, получишь внеочередное звание подполковника и примешь командование “Осой”. – Тоже неплохо… А Ворон?.. – А майор Воронов – соответственно, полковника, и останется по-прежнему твоим любимым Батькой, и возглавит оперативно-тактическую группу для… – Танцев со звёздами… – бесстрастно перебила она. – Для “мягкого” проникновения в один из Миров и провидения “жёсткого” (в рамках профиля группы) корректирующего воздействия на социально-политические процессы в одном беспокойном месте под названием “Остров”. Оставив без оценки услышанное, Князь-Кир сосредоточенно, молча курила. – Я внятно всё объяснил?.. – нарушил напряжённую тишину Радомир. – Как бы… – отвернувшись от него, она, с безучастным видом, отошла в сторону и отрешённо присела на камень. – Понимаю… – витязь, подойдя, подсел рядом. – Главное – не психуй, – он дружески положил свою руку ей на колено. – Твой кошмар ненадолго. Пока это – только пробная тренировка, “вступление в должность”, так сказать. Такая метаморфоза будет иногда необходима в силу твоих служебных обязанностей и… приказа. – Само собой… – она покосилась на лежащую на её колене руку. – Через неделю земного времени, три часа по-местному, закончится твоя госпитализация. В последнюю ночь перед выпиской, ты вернёшься в родное тело и приступишь к выполнению своего первого задания – воспитательная беседа с двумя земными президентами… – Дядей Вовой и дядей Доном… – закончила она его мысль, понимающе кивая головой. – С ними, родными… Детали – за ужином. Ты как?.. – он ободряюще похлопал её по колену. – Время сесть за стол. Я – приглашаю. – Видел б кто со стороны, решил – два педика воркуют на свиданке…
Мастерская Великого и Ужасного Духа, часть 2 Состоялось! Материализация наступила и прошла по знакомому алгоритму. Новорожденное существо, репродуктивного возраста, ростом – метр, девяносто, вывалилось из мраморной “утробы” в искрящейся оболочке термоповязок под привычный “чьмок”-звук и звон пробивших часов. Первое, что оно произнесло, вместе с первым своим вздохом, когда Дух вспорол его кокон, было: “Вашу ма-а-ть!..” – Наш человек… – в слух отметил для себя Дух, брезгуя, однако, принять дылду-первенца в свои объятья. – И откуда, прямо с пелёнок, такое глубокое понимание смысла жизни!? Достав свою неразлучную армейскую флягу и сделав из нею большой нервный глоток, он решительно выдохнул: – Ну… с прибытием, что ли… – и, скривившись под тяжестью собственных мыслей (не от выпитого), он робко и в сторону отвернувшись, но явно нежно благословил: – Живи, сыну... Лили, как-то по-матерински засуетившись, растерянно выбежала на кухню, по пути лихорадочно соображая, чем же можно кормить сего новорожденного. Вернувшись с бутылкой тёплого молока и тарелкой манной каши в руках, она замерла на пороге, застав трогательный воспитательный момент, проводимый Духом уже в новой роли отца. – Джин делают из можжевельника, ром – из сахарного тростника, текилу – из кактуса, а вот хлебную самогонку будешь гнать из проросших зёрен пшеницы – и попробуй мне только нарушить сию микстуру. Накажу… – Дух протянул листок рецепта быстро охмелевшему первенцу, тупо, но важно кивавшему своей лысой новорожденной головой. – Ку или не ку?.. – Ку! – подобострастно выдохнуло существо. – Тогда – ку! – Дух поощрительно потрепал затылок первенца. – Гляди, это – твоя наипервейшая задача, как моего Главнейшекомандующего Маршала, а об остальном – вводные загружу утром. Своего первенца Дух окрестил Маршалом – так, не по выслуге его ещё едва начавшихся лет, а из понимания должной субординации в новой зарождающейся династии планетарных управленцев. – Ну, давай, “на посошок” – яблочком закуси – и это твоя последняя чарка… на сегодня. “Стременную”, “седельную”, “приворотную” и “заворотную” – пропускаем. “Табе ышо рана”. Научу, когда созреешь… Взглянув на Лили, Дух кивнул в сторону новорожденного: – Мужик! А ты ему молоко совать. Кстати, оставь что-нибудь Коту, опять гуляет “сам по себе” и, подозреваю, снова в Портал, как к себе на работу. Отвернувшись и отдав дальнейшую заботу о первенце в руки Лили, Дух взглянул на карту Острова, высвечивавшуюся на экране кристаллического купола внешнего обзора, и отрешённо произнёс: - “Мамка”, уложи и убаюкай малыша, и не забудь его день рождения – 2 марта 2018-ого, еврейский Пурим. Лили оторопело глотнула из бутылки уже бесполезного молока, послушно кивнула головой и, накинув на первенца “папин” халат, осторожно повела шатавшегося “сыну” спать. Подойдя к карте, Дух присел на корточки и, ритмично раскачиваясь, впал в прострацию. “Чтобы окончательно объединить все государства в одно целое мне необходимо сковать волю местного народонаселения перед лицом некой глобальной угрозы, почище 1-ой и 2-ой мировых войн, что пережила Земля. Как?.. Каким образом, мной созданный класс администраторов проекта, ведомый моим Маршалом, направит этих аборигенов в эту лузу?.. Необходимо создать прецедент мирового масштаба!” – Дух решительно встал и уже вслух: – Мор-Война-Голод! Всадники апокалипсиса! А значит, нужна религия – как начинка, и высокие технологии – как механизм! Он задумчиво подошёл к куполу и опёрся о стекло широко раскинутыми руками. – Нужна одна религия!.. С иллюзией выбора из псевдомножества, которое на самом деле – один культ. И суть одна – смирение! Божье наказание – за содеянный грех, а не виновен – проверка твёрдости твоей веры. Жизненные функции – в гипертороможении! Имплантация в ДНК управляющих генов удовольствия. Голод и секс! “Плодитесь и размножайтесь”, твари поднебесные! С внешней стороны купола, местная летучая мышь, влекомая светом, не долетев до стекла, вспыхнула плазменным шаром, сожжённая лазер-защитой. Дух медленно покачал головой и, чиркнув спичкой, чтобы прикурить, грустно смотрел на ней, пока та догорала. – И, конечно же, страх смерти. Заражённые должны распознавать узкий диапазон звука и света, находясь в постоянном гормональном наркотическом опьянении и страхе. Всё поведение заражённых, посредством деятельности желез внутренней секреции, управляется нано-технологией контроля и бета-излучением с местной луны. Голод, секс, сон, старение, смерть – её дело! Хлопнув в ладоши, Дух, без стеснения (подобно Пушкину), воскликнул: – Ай да я! Ай да сукин сын! А кто спорит?..
Визит Княжны к Президенту России – Мой Президент, прошу прощения за внезапность и экстравагантность моего визита, но, увы, всякий раз, приходится – без стука. Сколько ни пыталась – везде и всегда! – безрезультатно… Княжна, в вечернем платье и в полной бриллиантовой комбинации (диадема, ожерелье, серьги, браслет, кольцо), вышла из-за портьеры (вся ещё в остатках телепортационных всполохов) и, кутаясь в манто горностая, скромно улыбалась. – Кот, шалун, всегда заходит впереди меня – и светский церемониал здесь становится бесполезным. Ну, посмотрите на него – какой тут может быть (подобающий ситуации) реверанс с моей стороны, после того, как такая киска вдруг вваливается к вам… прямо из стены? Кот, уже разлёгшись на напольном ковре, изучающе рассматривал хозяина кабинета, учащённо нервно посапывая. Президент, быстро оценив неожиданно возникшую ситуацию, снял палец с тревожной кнопки и, сохраняя самообладание и вдруг повеселев, приветливо предложил: – Прошу, присаживайтесь, я слушаю вас, чудноявленная гостья. – Быстрый ум, прекрасная реакция, товарищ Президент, – оценила гостья. – За “товарищ” – отдельное спасибо, – оценил хозяин. – Мне привычней было обратиться к вам: “Верховный главнокомандующий”, но надеюсь, вы заметили, я – в вечернем платье, и субординация здесь, как бы, неуместна?.. – Оно вам очень к лицу… особенно – в обрамлении этих бриллиантовых россыпей! – А, это… – небрежно заметила Княжна. – Это – с Титана, спутника Сатурна. У меня там небольшой алмазный рудник. – Неплохо… – спокойно отреагировал Президент. – Но, позвольте, как мне к вам обращаться?.. – Княжна… – Из тех, из старых русских?.. – Из новых… штатных позывных, – блеснув своей убийственной улыбкой, она стала резко серьёзной и предложила: – Позвольте, перейти к делу. У меня всего лишь – девять минут. Регламент Высших Сфер… Президент молча кивнул, жестом руки указав ей на кресло. – Я послана теми, кто называет себя “Хранители Рода”. Мне надлежит передать вам их… простите, ультиматум, – подойдя к креслу, Княжна осталась стоять, обхватив руками его спинку. Президент заметно нахмурился, и его взгляд стал сухим и бесстрастным. – Первое, вы должны, наконец, провести национализацию Центробанка России, вывести валютно-финансовую сферу из-под контроля Родшильда, – чётко, официально произнесла Княжна. – Вы должны покончить с удавкой ссудного процента! Снизить, так называемую, “учётную ставку рефинансирования” – одномоментно! – до 3-х процентов, а, в течение года, загнать её в десятые доли процента (как ныне: США – 0,1% или Япония – 0,5%), с перспективой её полного обнуления. – Всего-то?.. – вяло усмехнулся Президент. – Да вы присаживайтесь… – Благодарю, – кивнула она, и, оставив без внимания иронию Президента, по-прежнему стоя, продолжала: – Второе, Россия должна отказаться от нефтедоллара. Для начала – перевести все расчёты по углеводородам за рубли. – А в продолжении?.. Отказ от нефтедоллара, который обеспечен нефтью, газом, углём и ураном, предполагает… иной энергоноситель? – Совершенно верно, господин Президент. Переход от дозированной углеводородной энергетики к новой энергетике, основанной на холодном синтезе и свободной энергии охлаждённого эфира. – “Нулевой элемент” – изъятый элемент “Х” из таблицы Менделеева?.. Эксперименты Николы Тесла в его башне “Ворденклиф” на Лонг-айлэнд?.. “Тунгусский метеорит”?.. – Вижу, вы – “в теме”… Так чего ж вы, до сих пор, “варежкой хлопаете”?!. – Боюсь, последствия могут… – пропуская колкость милой собеседницы, начал было Президент, но не договорил. – Страх, что это “развяжет очередную термоядерную войну на планете” – наивная (если не лицемерная – для продавшихся) отговорка! – перебила хозяина гостья, предвосхитив окончание его реплики. – Да, у вас – “ядерных” президентов – есть “чёрный чемоданчик”, но это – поверьте, бутафория – успокоительное для этих неврастеников – ваших коллег-президентов. Не вам, простите, решать – где и когда! – Надо понимать, решать будут Хранители?.. Да присядьте вы, наконец! – Да… – ответила Княжна, присев-таки на край кресла. – Вам, безусловно, памятен (по роду вашей тогдашней деятельности в ГДР) случай 4 октября 1983-его в Прикарпатском военный округ… Ракетные войска стратегического назначения, 50–тая дивизия. 21 час 30 минут по мск. Внезапно срабатывает система предупреждения о ракетном нападении – включается несанкционированный обратный отсчёт ответного удара, а на КП – полностью потерян контроль над системой управления Боевым комплексом… На дежурном табло уже загорается команда «пуск»… – Да. Продолжайте... – бесстрастно произнёс Президент, откидываясь к спинке кресла. – Аналогичная ситуация повторяется (минут десять спустя) в США, штат Норфолк, на базе стратегических ядерных сил. Также Некто неизвестный запускает автоматическую система управления комплексом на несанкционированную подготовку к запуску ракет... И также – полностью потеряно управление!.. И там, и у вас – всё благополучно останавливается на последних секундах – управление комплексами восстанавливается. – И что всё это должно было значить?.. – Как показала последующая расшифровка событий – так “порезвилась” всего лишь тройка виман… От нас, они (как раз, пролетая над Дрезденом) ушли в Штаты… – и резко сменив игриво-светский тон на официально-сухой, твёрдо закончила: – Вам наглядно было показано – Хранители полностью контролируют ядерные “телодвижения” нынешней цивилизации. Княжна замолчала, давая возможность Президенту усвоить ею сказанное. – Но отказ от нефтедоллара предполагает переход к новой валюте? – Президент вопросительно посмотрел на собеседницу, – которой станет?.. – Криптовалюта, обеспеченная металлическим золотом, – ответила та. – Поясните, – хмуро спросил Президент, после короткой паузы – Это – третье условие Хранителей, мой Президент. Металлическое золото должно быть введено в активы кредитных банков, в контур финансирования инфраструктурных проектов. Управление – через криптовалютные операции – цифровизация всей финансовой системы. Это и есть новый валютно-финансовый мир, переход к нему должен быть выполнен за три года, к 1-му января 2022-ого года. – Ну, а почему не за четыре года?.. – скептично улыбнулся Президент, вставая из-за стола. – Три земных года – это один космический час. А через четыре года – начнётся открытая вооружённая фаза 3-ей мировой войны – война оружием, – вставая с кресла, Княжна роняет манто на его спинку и, не обращая на это внимания, уточняет: – В фазе открытого боестолкновения, вы, располагая новым научно-экономическим потенциалом, должны, в итоге, победить. – За “победить”, от имени России, благодарю. Итак, если суммировать и коротко – нам, вас пославшими Хранителями, предлагается принять участие в сломе существующего индустриального общества расширенного воспроизводства капитала, которое развивалось и богатело от процента на кредит, что будет сделано путём обвала мирового фондового рынка, затем перехода на новую валюту и новую энергетику . И как итог – новый миропорядок. – Именно. Безупречная формулировка, мой Президент. – Ну… и в чём заключается ваш… точнее – их “ультиматум”? – подойдя вплотную к Княжне, строго спросил Президент. Кот быстро поднялся с ковра и уселся возле них сзади в позе Сфинкса. – Если перечисленные требования не будут выполнены, через четыре года, весьма вероятно, вы просто тупо поубиваете друг друга – победителя не будет! – невозмутимость Президента начинала её раздражать. – Все сгорят в одном ядерной топке, и нынешняя – очередная! – цивилизация исчезнет. Все фигуры будут сброшены с шахматной доски истории – и придётся их заново терпеливо расставлять в исходную позицию… для новой партии. Некоторое время они молча смотрели в глаза друг друга. Кот занервничал и, попеременно переводя взгляд на лицо каждого, предостерегающе зарычал. – Успокойся, дружок, – не глядя на Кота, произнёс Президент. – Никто не станет обижать твою хозяйку – тем более, в твоём присутствии, – и, медленно повернувшись, он отошёл к окну, где, не оборачиваясь, спросил: – Почему в победители выбрана Россия?. – “Славянин” – “славящий Янь и Инь” – два начала мироздания. Нынешняя Россия – правопреемница Славяно-арийской цивилизации – творения Всевышнего. Славянин хранит в своей ДНК “ген Бога”, который всё это время, так истово, пытается найти вероотступник-Отец лжи, с тех самых пор, как бросил вызов Творцу. – Какой вызов?.. – обернулся Президент, внимательно взглянув на Княжну. – Что “сотворит” – не хуже Отца, если Тот – не станет ему мешать. – И что Отец?.. – “Ты не владеешь силой любви, чтобы творить, но если решил, быстро делай то, что задумал", – был Его ответ. – Источник информации?.. – Тайная книга Иоанна… – Который – “любимый ученик”?.. Или которая?.. Словом – “Апокалипсис”?.. – Вы глубоко осведомлены в вопросах богословия... особенно, учитывая ваше, пусть и вопросительное, замечание: “или которая”. Как женщине, мне приятно такая ваша, пусть и косвенная, оценка роли Марии Магдалины в мировой истории. – Так, должность обязывает… да и выслуга лет… Но вернёмся к главному – и что Сатанаил, он же Люцифер?.. – “Угрюм и горд он”, как всегда, с тех пор, завяз на генноинженерии. Всё ищет “ген Бога”… – Упёртость гордых… Теперь – Россия и “ген Бога” – подробнее… – опёршись о подоконник обеими руками, попросил Президент. – “Ген Бога” – это то, о чём в Библии говорится: “создан по образу и подобию”. В силу этого, только Россия должна и может выскользнуть из рук паразитов-рептилоидов, поработивших планету, и вытянуть за собой зомбированное человечество. Времени не осталось, ибо стараниями рептилоидов – управляющей планетарной элите – повторно стала доступна технология портальных переходов, когда-то дарованная славяно-арийцам Хранителями. Те, первые, порталы мы вынуждены были закрыть, когда нас оседлали паразиты. Пока, как вам известно, делаются пробные шаги в пределах Солнечной системы – дотянулись до орбиты Марса. Чтобы идти дальше – человечество обязано сбросить с себя весь “рептилоидный багаж”. “сдать экзамен”… – Сколько у меня времени для ответа? – Как такового – ответа не требуется. Либо вы начинаете движение в указанном направлении, либо нет… Отсутствие нужных шагов будет означать, образно говоря, обнуление акций нынешней цивилизации на “небесной бирже”. Больше – никакой подстраховки, никакой помощи – обречённым она бесполезна. – Хорошо. Я принял к сведению всё вами сказанное, – Президент мельком взглянул на часы. – Да, мне пора... – понимающе заметила Княжна. – Мои “девять минут” истекли… Президент подошёл к ней сзади, чтобы помочь одеть манто. – Благодарю вас… и у меня к вам просьба… личного характера. Вы, надеюсь, слышали о фирме «Чистый Мир» – приюты для бездомных животных, целительные свойства их питомцев – безнадёжно больные дети, старики удивительным образом исцеляются… ещё и мусор уничтожают, не сжигая, не закапывая?.. – Да, мне докладывали. – С “наездами” “теневиков” мусорного бизнеса фирма справляется сама и вполне эффективно. Президент исподлобья бросил быстрый взгляд на собеседницу. – О, нет! – улыбнулась та. – Никакого криминала. Всё законно и, местами, даже комично. Братки приезжают с “наездом” – и вдруг забывают – зачем?… Сложнее дело обстоит с лоббирующими интересы “теневиков” высокопоставленными чиновниками. Невольно, простите, тень падает на вас... – Нужна моя помощь?.. – Ничуть… Только – пусть они не мешают… Кстати, я лично против определения: “теневой бизнес”. Экономическая модель России “демократического выбора” не предусматривала получение прибыли на внутренний капитал внутри страны. Вот они – и выводили свои “нули” заграницу. Но, простите, этим же открыто и целенаправленно занимались все ельцинские правительства, послушно выводя большую часть ВВП России в Резервный фонд, который – где?.. – в США. – Мне ли этого не знать?.. – двусмысленно произнёс Президент, оправляя манто на её плечах. – Я принял это стыдное наследство и делал всё, что мог. – Да, должна признаться, меня всегда восхищала ваша тактика гамбита, выбранная вами в игре с мировым Планировщиком. Это – как ваше дзюдо – “мягкий путь”? Самому подставиться, перехватить у противника вектор силы и направить его в безопасном, а лучше в выгодном для себя направлении? Президент промолчал, и только хитро улыбнулся. И Княжна, в ответ, ему лукаво улыбнулась, понимающе кивнув головой, и продолжила свою мысль: – Но теперь, в условиях начала уничтожения Планировщиком мировой системы банковского кредита, как основы индустриального общества, вы можете и должны быть решительнее. – А конкретнее?.. – Паника, охватившая мировой олигархат от их понимания, что в новом миропорядке, новом валютном мире они не нужны, будет вам подспорьем. Все их помыслы теперь – как вернуть и спасти, хотя бы в малой части, свои “нефтедолларовые нули” в учётных банковских записях на Кайманах и подобных офшорах. А, для начала, смело предложите своим олигархам тратить 15-ть процентов от выводимого капитала за удовольствие слинять им в офшор, куда они уходят сегодня всего лишь за 2 %, которые оставляют там, “за бугром”. А эти 13-ть дополнительных процентов тогда – в бюджет России! и, прежде всего, на создание рабочих мест. Тот же подоходный 13-ти процентный налог, что и для всех россиян, но, повторюсь, теперь – в российский бюджет! Трамп в этом деле – ваш союзник, он не станет церемониться с мировым олигархатом. Не пощадит никого – ни своих, ни чужих. Для этого он и поставлен Планировщиком. И начнёт он с национализации ФРС. Мировое масонство, вся эта масонерия – выполнила свою задачу. Сгорят – все!.. В этот момент, серебристый туман стал быстро окутывать нервно ощерившегося Кота. Тот вскочил на лапы, и сперматозоидного вида сгустки электрических зарядов заметались по его вставшей дыбом шерсти. – Ну, вот – это за мной… А это – на прощание… – улыбнулась Княжна, протягивая Президенту флэшку (на корпусе которой сверкнул большой бриллиант). Здесь – запись моего визита… исключая эпизод с моей просьбой. – Может, задержитесь?.. – несколько смущённо, неожиданно предложил Президент, придержав её руку. – Мы могли бы вместе поужинать?.. Но Княжна, мягко освободив свою руку, быстро отстранилась и шагнула в сторону, так как, вслед за Котом, стала погружаться в искристый кокон электрических разрядов. – С удовольствием бы… Но, как видите, условия моего ухода не зависят от меня, – грустно ответила она. – Здесь – я бессильна… Честно говоря, процедура не из приятных. До свидания, Владимир Владимирович… Печально улыбаясь, Княжна, как привидение, стала растворялась в серебристой искрящейся пелене. Последней, как у Чеширского кота, исчезла её восхитительная улыбка…
Визит Княжны к Президенту США Президент Трамп сидел у себя за рабочим столом в Овальном кабинете и, привычно нахохлившись и недовольно ухмыляясь, рассматривал обложку журнала The Economist. Это был итоговый 2017-ого года, специальный ежегодный номер с традиционной криптограммой – шифрованное послание мирового Планировщика своим “посвящённым” – руководство к действию на предстоящий год.
Обложка была озаглавлена: “Мир в 2018”, и криптограмма на ней представляла собой 63-и пиктограммы, по девять штук в семи рядах (девять столбцов и семь строк; нумерация на иврите – справа налево). Конечно, ему бы очень хотелось, чтобы в перекрестии криптограммы (позиция 4.5), вместо велосипеда, была его пентаграмма – он, с лихой и характерной, и теперь всем миром узнаваемой чёлкой волос… Но он – Президент США! – был, хотя и в первом ряду, но… далеко не в центре (поз. 1.4). А в центре – извините, велосипед!.. Неторопливо наливая себе коньяку в фужер, Президент размышлял: “Для Рокфеллеров – глобализация открыла доступ на новые рынки с целью извлечения сверхдоходов за счёт эксплуатации природных ресурсов и кредитования субъектов хозяйственной деятельности – под ссудный процент. Тем самым – Рокфеллеры используют фактор времени в виде его линейной длительности, или хронологии событий (Хронос)… В 2016 году Рокфеллер сделали ставку на Хиллари – и проиграл! Это – раз!” Сделав первый большой глоток, Трамп вновь задумался: “Ротшильды – в ходе глобализации они получают основные доходы за счёт спекуляций на разницах в курсах стоимости тех или иных валют, товаров, услуг, то есть, они эксплуатируют время в его циклической ипостаси (Циклос), в виде кругообмена, или очерёдности смены событий. Сейчас они сделали ставку на Макрона. Свою европейскую армию решил создать, лягушатника! Наше НАТО его уже не устраивает. Ну-ну, посмотрим… Это – два!” Плеснув себе ещё коньяку, Трамп сразу выпил его, не закусывая. “Только вот – именно Барухи определяют правила игры для всех участников процесса, включая этих мальчиков на побегушках – Ротшильдов-Рокфеллеров, – и, фактически, устанавливают базовую стоимость валют, товаров и услуг, а также базовые процентные ставки по кредитам. Барухи оседлали гребень волны перемен и работают со временем в режиме беспроигрышной лотереи – гарантированно-счастливого случая (Кайрос). Барух сделал ставку на меня – “козырного” ¹ – и он во мне не разочаруется! Хорошо! Я принимаю вызов Ротшильдов-менял! – и плевать мне, тем более, на Рокфеллеров-процентщиков! – за мной стоит Барух-оценщик!” – Всё – вашу мать! – доколи!.. – невольно вырвалось из уст Президента. – Дональд... я всегда подозревал в вас славянскую кровь – в доминирующей фракции, – неожиданно “промурлыкал” из глубины кабинета мужчина в круглых очках, с седой профессорской бородкой. Это был Джон Болон – очередной Госсекретарь по безопасности (на этот раз, из откровенных “ястребов” – время пришло! – шутки в сторону). Он вальяжно расположился на президентском диване, запрокинув ногу за ногу. Его левая рука, по-хозяйски, широко лежавшая вдоль кожаной спинки дивана, и правая, небрежно поигрывавшая с коньяком в фужере, – не оставляли сомнение в том, что это – знающий себе цену, волевой и властный человек, несмотря на всю интеллигентность своего внешнего вида. – Дорогой мой Джон, как бы нам теперь не пришлось отыскивать в наших родословных… китайские корни! – Дорогой мой Дональд, вы – про велосипед ², который в центре?.. – Да, дорогой друг, про него… который таки-поехал!.. Как и обещал, Китай ввёл-таки свою новую безналичную валюту на основе технологии блокчейна ³. Небрежно приподняв один из листков бумаги на столе, Президент процитировал: – “Для реализации двухконтурной системы денежного оборота… с сохранением существующего юань… для наличных расчётов”. Смяв докладную, он швырнул её в урну, и, плеснув новую порцию коньяку себе в фужер, добавил: – И, при этом, свою новую криптовалюту Китай решил обеспечить-таки… золотом!.. и назвал её... “фениксом”! Это тот, который возрождается из огня. Так что – учите китайский, дорогой Джон! – Что могу сказать, Дональд?.. Хорошо вам шутить, когда у вас – от природы – раскосые глаза. Мне же – не обойтись без “пластики”… Мужчины понимающе ухмыльнулись, и, обменявшись немым тостом в честь друг друга, молча допили свой коньяк. – Ну, что ж… – встав из-за стола, Президент протянул руку Болону. – Летите в Москву, Джон, и подтвердите Путину наше твёрдое решение о выходе из _____________ ¹ козырный – trump (англ.). ² велосипед – основное транспортное средство населения Китая, занимающего, соответственно, первое место в мире по производству и использованию велосипедов. ³ блокчейн – blockchain (англ.) – “цепочка блоков”, база данных (цифровая валюта), которая хранится одновременно на множестве компьютеров. криптовалюта – разновидность цифровой валюты, создание и контроль за которой базируются на криптографических методах. _________________ договора РСМД ¹ и условие его возобновления с нашей стороны – только с привлечением третьей стороны – мать его, Китая. Его баллистические ракеты наземного базирования – кто считал!?. как и их золотовалютный запас?.. Широко обняв секретаря за плечи и проводя его к двери, Трамп, понизив голос, добавил: – А, главное – передайте ему… дословно: я начинаю “зачёркивать нули”. Если правильно сориентируется – успеет получить гешефт для своей России и присоединиться к заявленному нами в феврале механизму обязательного подтверждения лояльности банковских денег... Любая тень на природу их происхождения – безапелляционное подозрение их вязи с “мировым терроризмом” – и неминуемое (ай-я-яй!) “зачёркивание”!.. Просто и ясно – в глазах общественного мнения. – Кто станет спорить с Планировщиком?.. – ухмыльнулся секретарь, пожимая на прощание руку Президенту “змеиным рукопожатием” ². Едва за секретарём закрылась дверь кабинета, за спиной Президента прозвучал опьяняюще-грудной женский голос: – Браво, господин Президент! Жаль, что вас не видят сейчас телекамеры. Княжна, бестия, полулёжа на президентском диване (о, Господи!, сколько дам на нём лежало до неё!), в знакомом нам вечернем платье, до этого бесшумно (сказался опыт) появившись и успев налить себе треть снифтера коньяку из президентской бутылки, теперь принимала эту безупречно эффектную позу. Кот (на этот раз с намордником, но болтающемся на ошейнике), нагло забравшись в президентское кресло, разглядывал хозяина кабинета, не мигая, демонстративно оценивающе, и искрящийся пар посттелепортациионного перехода ещё плавно кружился над ним. – Какого-на!.. – невольно вырвалось у Президента. – Такого-на, Дональд, – не меняя позы, проворковала Княжна, – Время пришло… В лидеры геополитики Планировщик назначил… Китай, – и, одарив опешившего Трампа своей (не устану повторять!) “убийственной улыбкой”, сочувственно покачала головой. – Да-да-а!.. Китай, не USA (как ни прискорбно), и ваша задача теперь – стреножить Рокфеллеров-Ротшильдов и удержать их в узде, – и она, грациозно меняя позу, сев и скрестив свои прекрасные ноги, с улыбкой закончила: – И с этим следует смириться, дорогой мой Дональд. Расслабьтесь, я ненадолго и займу всего девять минут вашего традиционного “тихого часа”. В доме всё затихло – у хозяина чуткий сон – нам не помешают. – Где мой коньяк?.. – быстрая оценка ситуации и неожиданно-шутливый выбор реакции на неё, интересным образом, были схожи – что у Президента России, что и у Президента США. К чему бы это?.. Вернувшись к своему столу, Президент, насупившись, тяжело из-под бровей, вперил свой взгляд на нагло устроившегося в его (президентском!) кресле Кота и процедил сквозь зубы: – Пошёл вон, скотина… Кот удивлённо и вопросительно взглянул на хозяйку – типа, что мне с ним, прикажешь, делать, и, получив от неё снисходительный кивок, нехотя, но сполз-таки с президентского кресла. Трамп, молча плеснув себе, в третий раз, коньяку и, стоя, залпом осушив фужер, шумно бухнулся в своё хозяйское кресло. ____________ ¹ РСМД – договор о размещении Ракет Средней и Малой Дальности. ² “змеиное рукопожатие” – тайный знак приветствия масонов: “свой-чужой”. _________________ – Присутствующим не предлагаю, – хмуро буркнул он, искоса глянув на незваную гостью. – Это – моя штрафная. Нисколько не смущаясь хамоватости хозяина кабинета, Княжна встала с дивана, подошла к президентскому столу и, по-свойски добавив себе коньяку из хозяйской бутылки, уже без всякого кокетства, заговорила: – Форс-мажор – препятствие непреодолимой силы. В каждом договоре это прописывается отдельным пунктом. Стороны освобождаются от выполнения своих обязательств, и принятая договорённость аннулируется. Технологические цепочки рвутся, биржевые индексы валятся – и наступает крах фондового рынка... Надо отдать должное, момент начала национализации ФРС вами выбран безошибочно. Я не стану говорить, было ли это вашим интуитивным озарением или вы выполняете высший план… – на последних словах она сделала ударение. – Скажу главное – не тратьте ваши силы на Россию, воевать вам придётся с китайским Драконом. Россия должна остаться над схваткой. Допив свой коньяк, она громко поставила бокал на стол прямо перед Президентом и эффектно закончила: – Не могу пожелать вам успеха в финальной фазе 3000-летнего Плана Соломона ¹, могу лишь вам по-человечески посочувствовать... Кивнув Президенту на прощание, Княжна развернулась и, направляясь к балкону, скомандовала: – Кот, уходим, конец миссии. Уже шагнув за порог балконной двери, она услышала за спиной хриплый, властный возглас Трампа: – Момент, дорогая! Обернувшись, Княжна встретилась с сухим взглядом Президент – и в его правой руке был зажат дамский Браунинг, направленный в её сторону. – Думаю, вам стоит задержаться, – Трамп ехидно улыбнулся, а его левая рука упрямо, но безуспешно давила “тревожную” кнопку. – Ах, Дональд!.. оставьте эти ваши ковбойские штучки! Не портите аромат нашей встречи, расслабьтесь, всю электронику в радиусе пяти метров я блокировала. Мы с вами в центре замкнутой, непроницаемой эфирной сферы. Не знаю, как вас, меня эта, некоторая, интимность несколько волнует, – и уже серьёзно, и подбоченившись, и уперев щеку кулачком, она устало, как учительница начальных классов, монотонно констатировала: – Планировщик, как нам известно, поставил перед вами четыре конкретные задачи – и не выходите за рамки утверждённого сценария. Всякий режиссёр этого крайне не любит и за это… наказывает. А также – не вам, простите, воевать с пославшими меня Хранителями Рода. Тем более, они не противники, в данном случае, ни вам, ни вашему таинственному Планировщику. Кивнул на подрагивавший в руке Президента пистолет, она заметила: – И, кстати, направляя оружие, не забывайте сразу, автоматически снимать его с предохранителя. Если бы не рамки моей роли, то за эту вашу, пардон, выходку – вы бы уже были мертвы, мой друг. Уж, поверьте… Княжна, как бы, поправляя сползнувшее на её плечо манто, быстро опустила правую руку – и узкая, блеснувшая металлом полоска, пролетев над знаменитой чёлкой Трампа, вонзилась в чучело орлана, стоявшее на столе. ___________ ¹ Плана Соломона – конечный идеал масонства - создание Соединенных Штатов Мира. ________________
– Нож быстрее пули, вас должны были этому учить, Дональд, в ваши бойскаутские времена, – возвращаясь к столу Трампа, она назидательно поясняла: – Чтобы выстрелить, надо сначала снять ствол с предохранителя, затем дослать патрон, потом нажать на спуск, а клинок, если он у вас под рукой, через треть секунды – уже торчит в горле противника. Проверено не раз… – и, выдернув свою финку из чучела, заключила: – Поэтому он должен быть всегда под рукой. Как говаривал мой Батька-комбат: “Пока не снял штаны – держи свой нож в кармане”. Она обернулась к настенному зеркалу и, поправляя причёску, продолжила: – Простите мне этот небольшой монолог – я просто дала вам время привести в порядок мысли. Возвращаясь к вашим актёрским задачам в финале этой мировой трагикомедии, позволю себе реплику: смелее опускайте цену на свою сланцевую нефть и этим “нагибайте” ОПЕК, и, взяв полный контроль над мировым объёмом добычи и ценой нефти… обнуляйте её котировки. Присев на край стола, она внимательно посмотрела прямо в глаза Трампа. Под её взглядом, тот опустил свой Браунинг и сунул его за пояс брюк. Княжна улыбнулась, поощрительно кивнув ему головой, бесцеремонно достала из настольной президентской коробки кубинскую сигару и, зажмурившись, глубоко вздохнув её аромат, продолжила: – Вонючее вытьё и истерические контрдействия мировых (особенно, кремлёвских) либералов, сидящих на нефтегазовых кранах, Путин готов принять – как их естественную агонию. Он – ваш союзник в этом исторически неизбежном процессе “переливания финансовой крови”. Он полностью согласен с решением Банка международных расчётов от 30-ого марта 2015 года о введении золота в активы кредитных банков, как обеспечение новой мировой валюты. Будет ли это ваш “криптодоллар” или китайский “феникс” – вы уж сами, между собой, как-нибудь договоритесь. Здесь Путин умывает руки. Ему всё одно – за какие “шекели” продавать вам обоим, в будущем, российские энергоресурсы. Главное для него – золотовалютное обеспечение сделки. И, вставая, задорно подмигнула, присовокупив: – Так что, господин Президент, “…если решил, быстро делай то, что задумал”…
Остров. Операция “Эпидемия” Семь лет (местного времени) понадобилось Духу, чтобы создать на вверенном ему Господином континенте теневую пирамиду личной власти – воспитать на Острове и внедрить во все эшелоны управления существующих государств своих “посвященных” – администраторов проекта. Клоны от двух созданных им особей мужского и женского рода теперь занимали все ключевые властные посты – как в центре, так и на местах. Классическая тактика земных адамитов– “разделяй и властвуй” – оказалась, и на этот раз, эффективной. Оговор, клевета, сталкивание лбами между собой оскорблённых аборигенов и физическое устранение прозревших и несговорчивых через распияренный институт “Дуэли чести” или “несчастный случай” – сработали безупречно. Красный цвет кожи отличал их и был прекрасным опознавателем в системе “свой-чужой”, дополненный характерным запахом – прогорклого масла с миндалём. Законодательная, исполнительная, судебная власти, армия, силовые органы защиты правопорядка, идеологическая машина и, главное, банки, теперь были ему подконтрольны. Всё было готово для смены существующего миропорядка. Оставалось только дать отмашку на запуск начального этапа переворота. И она прозвучала: “Эпидемия!” Первый всадник Апокалипсиса будет выпущен на свободу. “Самоизоляция!” (как бы, добровольная, но административно наказуемая при нарушении режима). “Больше двух не собираться!” “Здороваясь, руки не подавать!” “Дистанция – 1,5 метра!” “Обязательные марлевые намордники и разовые перчатки”… Так, это – главные тезисы… Ничего не забыл?..” – Дух, задумался, оценивающе рассматривая своё отражение в зеркале. Он нравился себе в этом ритуальном масонском облачение – чёрная фрак, живописный запон с кистями, инкрустированные бриллиантами эффектные краги, лента с подвеской, иссиня-белая сорочка, чёрная “бабочка”, белые лайковые перчатки… – Дорогой, ты неотразим! – восхищённо оценила Лили, стоя за его спиной в глубине Зала Управления. – Это, бесспорно, ошеломит собравшихся. Все администраторы генеральского ранга были вызваны накануне Маршалом и ожидали речь Великого и Ужасного Духа на “штабной игре” под названием “Эпидемия”. Это была генеральная репетиция начала предстоящего переворота. – Ну-с, все в сборе? – довольный собой Дух, оторвав взгляд от зеркала, надменно обратился к Маршалу. – Да, мой Великий и Узясный! – щёлкнув каблуками, отрапортовал Маршал. – Отлично! Только надо говорить: “ужасный”. “Ж”, “Ш” пишутся через “А”, обалдуй. Напомнишь мне тезис о дистанционном образовании. – Слушаюсь! – по-лошадиному мотнув головой, Маршал подал Духу золотую шпагу Магистра ордена. – Здесь следует сделать особый акцент, – Дух взмахнул шпагой, – вырезать на корню возможность очного образования и засадить всех за компьютер! Одарив присутствующих кривой улыбкой, он торжественно направился к выходу, роняя на ходу: – Проследуем в Актовый зал, товарищи… – Дорогой! – окликнула его Лили, протягивая ему украшенную страусовым пером шляпу Магистра. – Шляпу забыл… – Ах, да… шляпа. Он склонил голову под заботливые руки Лили, которая подчёркнуто театрально водрузила на его начавшую быть заметной плешь этот обязательный и исключительный аксессуар облачения Магистра. – “Шляпу… сыми”, попытался пошутить он. Но она не поняла эту популярную киноцитату (явно, легендарная советская комедия прошла мимо её культурного воспитания) и только глупо моргнула. – Шутят у нас, так… – грустно пояснил он.
Конец 4-ой серии
Пятая серия
Мы – там, “где нас нет”… Произошло событие, приведшее Княжну в полный восторг. Кот – заговорил! И сделал он это “не понарошку” (как бы в рамках циркового трюка), а на полном человеческом серьёзе – в смысле, заговорил он на человеческом языке! И был это, в основном, конечно, русский (не совсем литературный, конечно). – Отстань, зараза! Достала меня эта грёбаная телепортация! Устал я, каждый раз, потом три дня, мон шер ами ¹ , водою срать, пардон муа! ² Случилось это по окончании миссии, возложенной Хранителем. Все визиты были сделаны, отчёт представлен – и пришла пора возвращаться домой. Уже смеркалось, когда они подошли к Порталу, и вот тут-то – Кот вдруг завалился пузом за землю, широко раскинув в стороны все лапы, давая понять, что дальше он – ни ногой (в смысле – лапой), ну и высказал уже давно наболевшее. – Ой, мама родная! Лизавета, ты заговорила!?. – опешила тогда Княжна, от неожиданности роняя походный рюкзак и едва не порвав алмазный браслет. – Какая, на хрен, Лизавета!?. Загляни под хвост, если раньше не сделала. – Ой, прости, родной! Всегда мечтала иметь подружку в сугубо мужском коллективе. Но как… как это у тебя получается?!. – она сделала поярче армейский фонарик и направила его луч на морду Кота. – Как-как… “ка′кой” – два чипа: перекодировщик мысли и модулятор речи, а динамик – на ошейнике (для таких тупых ”низкочастотных”, как ты). – Я обалдеваю от твоей метаморфозы, – она ощупала ошейник, качая головой. – "Кино и немцы"… Но, неестественно всё это… как-то… – Может, тебе ещё, чтоб губы шевелились?! – А что?! Добавить мышечный модулятор. Потешно б было! – Ага, и стану я, как конченый невротик, спазма-тиками перед тобой кривляться. “Шчас”! Обойдёшься! – отрезал Кот возникшую научную дискуссию. – Ну, тогда – привал! – она присела и стала быстро расстёгивать рюкзак. – И, давай, скорей рассказывай, что да как там, у вас… – Где это “у вас”? – насторожился Кот. – Ну, там… – доставая банки тушёнки, Княжна ткнула пальцем в землю. – Понятно… Если чёрный – значит, что?.. еврей?! От бесов засланный?! – оскорблённо взъерошился Кот. – Что за предрассудки!? Я – кот, я – всегда сам по себе! Усвой – я гуляю, где хочу, когда хочу и дружу, с кем захочу! – Ну, ладно-ладно… – Княжна примирительно толкнула плечом Кота в бок и одним ударом ладони по финке вскрыла первую банку. – Слушай! Раз гуляешь, где ни вздумаешь, и дружбу водишь разную – значит, и под Землёю побывал, общение имел там всякое? Да, милый?.. – вываливая мясо на пластик-тарелку, она хитро подмигнула Коту. – Ну… было дело... – тот подозрительно покосился на неё. – А тебе-то что?.. – и, с волнением потянув носом мясной запах, себе отметил: “Свиная – точно!”. _________________ ¹ mon cher ami – мой дорогой друг (фр.). ² pardonne moi – прости меня (фр.). ________________________ – Ну, так расскажи… Я сама, было, сунулась заглянуть во внутрь Земли, чисто на женском любопытстве, но получила… – она кивнула на забинтованную руку. – Отсюда – вопрос к тебе, как независимому наблюдателю преисподней сферы, что можешь сказать о споре наших “плоскоземцев” c “шароверами”? – А-а… ты об этой ныне модной “тусне” в вашем Инете… – проворчал Кот, вставая с земли и подсаживаясь к тарелке. И как усталый учитель, вынужденный, из раза в раз, повторять одно и то же, монотонно начал изложение заявленной темы: – Ну, что могу сказать?.. Форма Земли – тор – сфероид, полый внутри, приплюснутый на полюсах. Отсюда – на разных полушариях видимое движение Солнца, звёзд, Луны по небосводу идёт в противоположных направлениях – это ответ вашим “плоскоземцам”, – сказал и нетерпеливо облизнулся. – Да ты ешь-ешь и говори, – придвинув тарелку к Коту, она занялась вскрытием второй банки. – Сейчас ещё подкину. – Так я и говорю… – и он жевал, глотал, и говорил одновременно. – Если на Северном полушарии – это движение слева направо – Солнце встаёт слева (Восток), и звёзды, как бы, вращаются вокруг Полярной звезды против часовой стрелки… планета вращается по часовой стрелке… – si?.. – прервав параллельный процесс жевания-глотания, спросил докладчик, которому показалось, что аудитория не совсем внимательно его слушает. – Of course! – с готовностью и убеждённо ответила Княжна. – Good, продолжаю – …то на Южном полушарии, наоборот, восход Солнца справа, и видимое вращение всех небесных тел на ночном небосводе наблюдается по часовой стрелке, – сказал, не отрывая взгляд от новой банки. – А если смотреть с экватора?.. – Княжна мечтательно запрокинула голову и запустила руку в холку Кота, – ответствуй, мой нежданно языкастый оратора. – Включи воображение, милая! На экваторе движение звёзд, как бы, происходит снизу вверх и снова вниз по всему горизонту, и весь ночной небосвод, снятый на видео, предстанет искрящимся полотном, прочерченным прямолинейными траекториями кажущегося движения звёзд… Не отрывая взгляда от вечернего неба, на котором уже зажглись первые звёзды, Княжна задумчиво затихла, но, спустя некоторое время, подводя черту своим возвышенным мыслям, она неожиданно философски констатировала: – Не так ли поступает с человеком Бог?.. Определив его характер, понимая его мотивации, и собрав в последовательность цепочку ему “предлагаемых обстоятельств”, наблюдает дальнейшее рефлексирующее движение подопытного! Если Бог добр – он радуется, когда у нас получается задуманное во благо. Если он просто энтомолог – с наслаждением наблюдает, как мы, насекомые-доноры, страдаем, выделяя необходимый гаввах ¹ на прокорм “тонких” сфер. – No comment! ² И, впредь, будь добра, не пытайся меня спровоцировать на обсуждение высших сфер. – Низших сфер, – поправили его Княжна. _______________ ¹ гаввах (евр.) – жизненная энергия, которая высвобождается в процессе удовлетворения страсти или причинённого страдания; основа жизни лярв (инфернальных вампиров); в ритуальном жертвоприношения главное не факт “задобрить богов” (для непосвящённых), а сам процесс убийства жертвы с максимальным причинением ему страдания. ² no comment – без комментариев (англ.). _____________________ – Тем более… – покончив с пайкой из второй банки, Кот сыто потянулся и прикрыл глаза. – Не вздумай дремать! Десерт пропустишь! – она надломила батон белого хлеб, щедро полила его сгущёнкой и, оторвав себе небольшой кусочек, протянула угощение Коту. – Лучше скажи мне, что мы – для вас?.. Этакая маковая прослойка пирога между Правью и Навью? – Для нас (здесь Кот, уплетая любимое лакомство, потерял бдительность и проговорился) Явь – ваша Жизнь – лишь игра, правда, в свободное от основной работы время... А работа эта проста – генноинженерия – найти ген Бога, который должен быть и будет найден!.. Ген этот был и остаётся предметом раздора между Господином и вашим Творцом… – Хорошо. Ладно. Пусть так. Соглашусь, что существует такой ген – ведь, не с похмелья, в самом деле, его так истово, тратя более сотни миллионов долларов в год на содержание ВОЗ ¹, ищет тот же Билл Гейтс ², с маниакальной идеей внедрить в геном человека некий вирус-наноимплантант, путём поголовной вакцинации. Вирус будет нацеленно мутировать и убьёт этот ген – и из “религиозного фанатика” получится “нормальный” человек – идеальный человек с точки зрения идеологов вакцинирования и цифрового государства – словом, овощ для салата. Но это – стратегия, головная боль “комсостава”, а какова тактика, повседневная служба “рядового”? – А что служба?.. – Кот зевнул. – На досуге, незримо играем с человеком – делаем ставки на исход его дерзновенных замыслов и чувств. Сможет или нет?.. А к какому сроку?.. А на каком этапе он неминуемо “спалится”?.. И здесь главная ставка – конечно же, его душа… Одно правило: нас (при всём, при этом), как бы, не должно быть рядом. Мы – там, “где нас нет”. А в текучке дней-веков – друг другу на кон ставим шахту, карьер, государство, материк, планету, звёздную систему. В общем – бесконечный пинг-понг и покер, – сказал и сладостно зевнул. – А кто есть Бог?.. Кто этот таинственный еврейский Яхве?.. – Яхве или он же Иегова – это не имя бога, милая. Ветхий Завет читала невнимательно. – Я пыталась читать. Но остановилась на Книге Левит, где у меня возникло сомнение и подозрение – какой-то учебник по кровавому жертвоприношению, какое-то чудовищное несоответствие – “Творец Вселенной” и вдруг – “запах жертвенного, тук мне, мне, и овец и коз на всесожжение, и горлиц, мне, мне… и снимет кожу и рассечет, и заколет… мне жертву вашу”. (Левит, 3:16). И это – Творец Вселенной!?. Дальше я не стала читать. – А что, так?.. – ехидно спросил её Кот в полудрёме. – Из принципа. Человеконенавистник он, этот Иегова, по сути! – Дело вкуса. У кого-то от сырой рыбы – понос, лично я – обожаю. Берёшь её так, двумя лапами (держать надо крепко!) и сначала надкусываешь голову… – но он не договорил, откровенно задремав. – Рота, подъём! – Княжна постучала пустыми банками над его ухом. – Ты мне про Иегову начал… ____________ ¹ ВОЗ – Всемирная Организация Здравоохранения; более 70% её бюджета финансирует Б. Гейтс. ² Билл Гейтс – основатель всемирной компании “Microsoft”, идеолог и практик чипизации населения через принудительную вакцинацию нано-имплантатами. _________________ – А что Иегова?.. – сонно проворчал Кот. – Это не имя. Имя бога, под страхом смерти, запрещено произносить. Это просто обозначение существа. Например, также, как у вас, русских, «медведь» – «ведающий, где мёд». Но это не название самого животного. Это иносказь. Медведя же зовут Бер, отсюда и берлога пошла – логово Бера. Очень удобное место для сна… – и он снова нырнул в послеобеденную дрёму. – Мне что – бластер достать и хвост поджечь?! – Не сметь! – мгновенно прояснился Кот. – Хвост – святое!.. Как и Бер у русских, как и Иегова у евреев и христиан – это «священное божество». – Так каково же имя этого иудохристианского бога? Ведь, своего Бога надобно знать! Не просто же в пустоту времён слать свои молитвы. Мусульмане, например, молятся просто на восток. И иудохристианам что ли так поступать? Хотя, конечно, у них есть иконы… – она поправила рукой под платьем крестик, висевший на шее. – Русские когда-то знали своего Единого Бога – его имя Род. Почему же теперь иудохристианам не дано знать имени того, в кого они веруют? – Потому что Яхве, Господином величают… русского бога Велеса. – Ничего себе!.. сюжетный виражок! – воскликнув от удивления, Княжна с нескрываемым скептицизмом уставилась на собеседника. – Вот, с этого места – поподробней! – Главное обращение иудохристиан к своему “богу” – Господь, Господин. И они, обращаясь, не ведают, что говорят. И весьма, видимо, удивятся, если им открыть глаза. – Ну, так, раскрывай, не тяни! – она задрала подол платья, извлекла из-под резинки на бедре заветную флягу и, глотнув из неё, взволнованно закурила. – Господь (господин) – буквально "хозяин коров", gopatin (на санскрите), говядо от go – корова (бредущая, движущаяся). А хозяином коров (скота) издревле является русский бог Велес – “коровий бог”. Его так и называли на Руси. Велес (от слова “волохатый” – мохнатый) – покровитель домашнего скота и богатства, воплощение золота. Он также бог хитрости, торговли, колдовства, хозяин бесов, проводник умерших душ на Тот свет. Согласись, многое из того, чему покровительствует Велес, олицетворяет иудейский принцип жития. – Пороки – дело наживное, – она кивнула на флягу в руке и, снова глотнув из которой, затянулась. – Вот я, например, люблю глоток коньяку под сигаретку. Впрочем, всё решают гены… Скажи, а папа, мама у него кто были?.. Родственники, там, какие?.. – Велес – сын Рода и Небесной Коровы Земун (Луны); сводный брат Живы, Мары-Марены, самого Сварога; дядька Семаргла, Стрибога, Перуна (сыновей Сварога)… перечислять ещё?.. – Княжна кивнула. – Из “тёмных” помню Кащея, Индрика-зверя, Черного Змея. – А своих детей он имел? – спросила Княжна, задумавшись о своём, “чисто женском”. – Велес – отец Анта, Асилы, Мороза, Сна (от Морены), Трояна (от земной женщины), Ярилы (от Додолы, Перуновой жены)… – О, как!.. Соблазнил, значит, жену племянника… И что Перун на это?.. – Была война богов, и Велес проиграл; и его сослали (традиционно, как и положено) на Кавказ, где был он предан местными богами (Усыней, Горыней, Дубыней), которые, было, взялись помочь вытащить из Преисподней его жену Ягиню; но когда красавица оказалась на земной поверхности, горцы, подло "сбросив верёвку на дно колодца", оставили Велеса надолго блуждать одному в лабиринтах Пекла. – Да-а… сюжет... И всё – как у людей. Высокие родственные отношения… А что ничего ты не сказал про Адама и Еву?.. – Это не дети Велеса, а его… творения. Когда они вкусили “запретный плод” в Раю – “въехали” в тайну своего рождения – Господь в ужасе произнёс: “И сказал Господь Бог: вот, Адам стал как один из нас…” (Бытие, 3:22).
После чего Господь, Бог их, Велес ваш, выгнал этих первых евреев из Рая, которые перебрались с Цейлона на материк по рукотворному “мосту Адама” и стали рожать и рожать, и нарожали множество каинов и енохов, которые, в свою очередь, нарожали дочерей: “Тогда Сыны Божии увидели дочерей человеческих, что они красивы, и брали их себе в жены, какую кто избрал” (Второзаконие, 6:2). – Ясно! “Институт сионских невест”. Знакомо… Пока Велес, Господь иудохристианский, ставил свои опыты по выращиванию людского племени, впоследствии названном евреи, некоторые из сынов божьих резвились с молодыми обезьянками (по Дарвину) – “дочерями человеческими”. Нам, русским, как их потомкам, можно и осудить эту группу своих любвеобильных предков: страдали вы зоофилией – напрасно, родичи! Нам теперь расхлёбывать засилье результатов этих случек, – она сделала последний глоток и сунула флягу на прежнее место. – Имеет место быть… – бесстрастно обронил Кот. Нервно собирая весь мусор в рюкзак (убирая следы пикника), Княжна зло констатировала: – Позволю себе вывод по пройденному материалу. Главный Бог всегда был один – Род. Велес главенствовал только над определенными стихиями и секторами жизнедеятельности. Но главным, как ему, надо думать, хотелось, так и не стал. Si или не si?.. – No comment. – Ну и good, – она затушила сигарету и сунула окурок в кармашек рюкзака. – И где теперь этот ГГ? – Кто?.. – Главный Генетик, – пояснили Княжна. – Иудохристианский бог Велес, он же Велес, чьё имя ты так смело мне открыл, невзирая на запрет под страхом смерти. – Теперь живёт он со своей женой Ягиней (Бурей Вийевной – дочкой Вия, красавицей Бабой Ягой) в избушке на курьих ножках, у моста над рекою Забвенье – там, где проходит граница между Явью и Навью. А имя его тебе “так смело” раскрыл, потому как я – кот, мне – можно. Тем более, что это – русский, “облагороженный”, вариант его имени и образа. У египтян, в материальном теле, он жил под именем Сэт, где лично основал орден жрецов-скопцов… Вот здесь – действительно, страшно. Но об этом – в другой раз… если буду расположен. Остановимся на Велесе, который, не будем забывать, всё же был, изначально, Великим Хранителем Прави, правой рукой Рода… И моей лекции, на сим, конец, и тебе пора домой – Портал захрюкал… – Да, про скопцов – да под конец… как-то не катит, – усмехнулась Княжна. – Для первого раза, пожалуй, достаточно. Изрядно помял ты мне голову… – Княжна энергично встала, оправила платье, подхватила на плечо рюкзак и направилась к Порталу. – Если б можно было всё взять – и заштопать… – Буду ждать на этом месте, – бросил ей вдогонку Кот. – Уверен, что свидимся? – обернулась она. – А куда ты из колеи, милая, денешься?.. Тушёнки бери побольше!..
Остров. “Образование – образ знания” (из речи Духа-Магистра) В финальной части своей речи “Образование – образ знания” на заседании Ложи Великого Духа, проводимом в рамках штабной игры “Эпидемия”, Дух-Магистр не стал долго “мудрствовать лукаво”, а скромно сплагиатил циничное высказывание одного земного “товарища” по имени Герман Греф ¹ на тему “Обязательное дистанционное образование”: – “Как только люди поймут основу своего “я”, самоидентифицируются – управлять ими, т. е. манипулировать будет чрезвычайно тяжело… станет невозможно. Люди не хотят быть манипулируемыми, когда они имеют знания. В иудейской культуре каббала, которая давала науку жизни, 3000 лет была секретным учением, потому что было понимание того, что значит снять пелену с глаз миллионов людей и сделать их самодостаточными Как, после этого, управлять ими?.. Любое массовое управление подразумевает элемент манипуляции. Как управлять таким обществом, где все имеют равный доступ к информации, все имеют возможность судить напрямую, получать не препарированную информацию через обученных правительством аналитиков, политологов, которые спущены на их головы?.. Мы для себя прорисовали три компетенции, которые характеризуют “человека будущего”. Первое – это человек, который обладает высокой степенью креативности. Второе – у этого человека хорошо развито “системное мышление” – принятие приоритета интересов государственной системы над личным. Согласитесь, что найти человека очень креативного с системным мышлением – большая редкость. Из 7–ми миллиардов человек 6-ть миллиардов будет отсеяно. И третья составляющая – это умение достигать... результатов”. Дух взял паузу и медленно провёл тяжёлым взглядом по первым рядам собравшихся. В его последних словах было явное предостережение и нескрываемый намёк на последствия для нерадивых членов Ложи. – Обращаю особое внимание наших членов в органах прокуратуры. Быть готовыми незамедлительно давать прокурорскую оценку любым публикациям в СМИ, в которых неминуемо появится: первое, статистическая информация, связанная с “фальсификацией медицинской статистики” ”; это – и старики в “группе риска”, умирающие естественным путём, но, как бы, от вируса, и “бессимптомное” протекание болезни, и отсутствие “сравнительного роста смертности”; второе, что заражение населения происходит через само тестирование – то есть, заражённые тесты, комплектующие которых (зонды, капсулы), якобы, инфицируют людей во время самого тестирования; третье, быть внимательными в мелочах – не упускать из виду, казалось бы, “невинную” статистику с, так называемой, “динамикой совершения внутрисемейных насильственных преступлений в условиях самоизоляции”, что, конечно же, предсказуемо и неизбежно. ____________ ¹ Герман Греф – Председатель правления Сбербанка РФ, один из идеологов цифровизации и принудительной вакцинации населения. _________________ Незамедлительно осуществлять меры прокурорского реагирования, направленные на проверку законности распространения “непроверенных сведений” (назовём это так) с последующим заявлением в суд о возбуждении гражданского дела. Обращения граждан о нарушении конституционного права на перемещение отклонять под любым предлогом. На завершающем этапе операции “Эпидемия”, за отказ от принудительной вакцинации – лишение прав гражданского состояния... Дух шагнул к авансцене и широко распростёр руки над собравшимися. – За работу, братья! Да пребудет с вами сила нашего Господина! Под величественный звук органа, Дух, не опуская рук, стал медленно отходить спиной к заднику сцены, пока его фигура окончательно не растворилась в ослепительном свете контровых прожекторов. – О! Вы были восхитительны, мой Великий Магистр! – Лили театрально, в реверансе ему поклонилась, едва упал занавес. – А то! – Дух вяло подмигнул ей и, резко сняв магистрову шляпу, демонстративно-небрежно запустил её бумерангом вверх, к колосникам. Подойдя к креслу, он шумно плюхнулся в него и, устало вытянув и скрестив ноги, нескрываемо довольный, искренне изрёк: – А ты, знаешь, дорогая, удивительно увлекательна эта штука – “управлять массовым бессознательным”…
Возвращение Княжны Княжна (в своём эффектном хотя и заметно измятом вечернем платье, но по-прежнему сверкая полной алмазной комбинацией), зябко кутаясь в горностай своего манто, как-то отстранённо, но царственно восседала в центре импровизированного застолья, устроенного бойцами в честь её возвращения (прямо на скальной площадке, невдалеке от ещё гудевшего и вибрирующего, отработавшего своё Портала). – Ну, давайте, славяне, за долгожданную встречу... что ли?… – Смех, одним круговым движением руки, разлил (до конца) содержимое своей фляги по кружкам, плотно стоявшим по средине стола. Бойцы дружно разобрали налитые кружки и, было, готовые их осушить, молча посмотрели на Княжну, кружка которой одиноко осталась ею нетронутой. Тогда Княжна, тяжело вздохнув, лишь протянула руку к предназначенной для неё кружке, как та, скользнув по столу, сама очутилась в её раскрытой ладони. – Не обращайте внимания, – она грустно улыбнулась. – Это всё – нормально… у них, там… – она вяло кивнула в сторону Портала. – Потом научу. За встречу, мальчики! – и, одним глотком, перед этим шумно выдохнув, храбро долбанула всю кружку белорусского самогону. – Ну, вось! – узнаю гаспадыню нашу, сонейко незакатное! – облегчённо воскликнул Смех, подмигнув бойцам. Те, также радостно и облегчённо, заулыбались, видя отпустившую Княжну посттелепортационную оторопь, и дружно опорожнили свои кружки вслед за любимым командиром. – Закуси, Оля, – Допинг придвинул к Княжне вскрытую банку тушёнки с воткнутой ложкой, – и поведай нам, командир, где так царственно приоделась? Та, ковырнув было банку, не стала из неё есть, а, подцепив кусок душистого домашнего белорусского сала из общей тарелки (неизвестно откуда возникшей в её руке финкой), присовокупив оный сочным, хрустящим пучком зелёного лука и жадно всё прожевав-проглотив, наконец, облегчённо вздохнула: – Хорош-о-о!.. – Что хорошего, Оленька? – умилённо спросил её Допинг. – Вот, теперь – хорошо, Василёк. – Я – дома, родные мои... Бесшумно подойдя к расположению отряда, из-за скалы появился Ворон. – Приятного аппетита, гвардия. Примите в компанию? – снимая фуражку, он приблизился к застолью. Бойцы дружно встали, приветствуя Батьку и, естественно, освобождая для него место возле Княжны, которая осталась сидеть. – Ты бы, товарищ капитан, перед трапезой, могла б и доложиться… согласно Уставу, – садясь с ней рядом, напряжённо заметил Ворон. – Какое “доложиться”, товарищ майор, в вечернем-то платье?! – Ну, да… – согласился Ворон и, помолчав, вежливо спросил: – А… Кот где?.. – Да, где-то там, за Порталом… караулит, хитруля. Ни на шаг не отпускал. – Ну, да… И как… – “там”? – Ворон кивнул на Портал. – По-разному… – Княжна прямо посмотрела в глаза командира. – Ну, да… – майор перевёл свой взгляд на Смеха и нам пустую флягу в его руке... и ( пока тот, сообразив, мотнулся за второй), склонившись к уху Княжны, тихо спросил: – Оля, а что, собственно, с “блохой”?.. – Работает, как и положено. Жужжит, как пчёлка. В штаб-квартире одной серьёзной организации, под названием “Остров”, в очень любопытном Мире – по самоназванию, планета “Данн”, но я окрестила её “РЭД”, или “Красный”, что по-нашему. Краснокожие там нагло куролесят. Отчёт прилагаю к рапорту. – Ну и добре! – Ворон поднял свою кружку, которую уже успел наполнить шустрый белорус, и, обведя торжественным взглядом бойцов, тостировал: – С возвращением, Княжна. За нас и за спецназ!..
|
("В полутьме” - Андрей Тозик )
На столе у окна догорает свеча, На стене в полутьме бродят тени. И молчит тишина ночная, Опустившись ко мне на колени…
Я сегодня совсем другой
И уже ничего не жду. . Я сегодня в тиши ночной
Провожаю свою мечту…
С моих розовых облаков
Она вдруг оборвалась вниз.
Я проснулся от призрачных снов -
Разбудил меня шорох крыс…
Я искал лишь её одну!
Я знал, что она – моя!
А теперь я иду ко дну,
Потеряв во мраке маяк!..
Не услышать вам вопля “Sos!” -
Я сумею сойти с дороги.
Я в свою пещеру вполз,
Чтобы снова стать на ноги!
("Стерилизован" - Нил Асадчий)
Ты нахлебался в этой луже,
Тебя усердно мыли в ней, Прополоскали – стал ты чище? Стерилизован! – так верней.
Ты нахлебался в этой луже,
Теперь ты выжат и промыт.
Глубоких пару окунаний – И сломлен ты! – зато впредь сыт.
Фильтруют души и мозги – Зато и кормят… в меру.
По мне, пускай морщинит лбы От скорбных дум за веру –
Хотя и пуст желудок будет, Хотя и много луж в пути. 16.08.82 г.
|
||
|
|
|||
